Великая отечественная

Мы за Родину, за мать!
Её надо было защищать.
Кто-то пил здесь и гулял...
Начало войны он проморгал.
А советский весь народ...
Защищался, чем он мог,
Ни патронов, ни снарядов...
Лишь нагайки атаманов.
Да заград отряды НКВД,
Чтоб не отступал никто нигде.
Солдат на поле боя погибал...
Телами степи покрывал.
Так и было на самом деле...
Русский народ был на пределе.
Воевал и стар и мал...
Кто винтовку подымал.
Сорок миллионов полегло...
Всё было разбито сожжено.
Но немца всё равно...

Сто два. Почетный караул.
Монетки, брошенные в воду.
Ты в вечность, словно в бой, шагнул
И жизнь дал своему народу.

Ты в гуще вражьих темных сил
Сражался с верой за свободу
И о пощаде не просил,
Лишь чаще ты молился Богу.

Мы помним подвиг твой, солдат,
Ты защитил родные степи,
В веках прославил Сталинград,
Тобой гордятся твои дети!

Ты город грудью защитил
И многих спас ценою жизни.
Ты ратный подвиг совершил,
Откликнувшись на зов Отчизны!

От Сорок третьего начала,
В тылу оставив Сталинград,
(«Вперед!» команда прозвучала)
Солдаты двинулись назад.

Пошли назад по ТЕМ дорогам
К ТЕМ рощам, городам, полям,
Глазам дедов, смотревших строго,
Жен умоляющим глазам.

К своей Земле, вершка которой
Клялись не выдать никому,
К Победе, ставшей вдруг нескорой,
К ТОМУ вопросу – ПОЧЕМУ?!

Пришла пора семидесятых
Возварата юбилейных дат
И в караул встают ребята
К могилам павших ЗДЕСЬ солдат...

Ведь там, где дважды проходили
И...

Мне бы в масть раздать колоду
И на грудь грамм триста,
Не страшна была бы непогода
И в затылок выстрел.

На бараке солнце в клетку -
Светит понемногу,
Принял "крытый" с "малолетки"
Весной сорок второго.

Эй, начальник, дело шито,
Фраеров бери на понт,
Светит мне штрафная рота
И ударный Южный фронт.

Дай, коллега, папироску,
Чую, дело наше дрянь:
Фриц, зараза, лезет нагло
К полуострову Тамань.

Ох, что за зорька перед боем!
Наглядеться не могу.
Нам бы взять её с разгону...

Стоят на постаментах танки, Их пушки изготовлены к стрельбе, Словно ждут приказа спозаранку,
Чтобы промчаться снова по судьбе!

И также, как уже бывало,
Земля себе всех павших заберёт.
Кому-то жить осталось мало,
Но кто об этом знает наперёд?

Свинцовый дождик смерть посеет,
Которая покосит всех подряд.
А те, кто выжил, не сумеют
Забыть друзей и грохот канонад.

Потом им долго будет сниться
Самый последний, самый страшный бой,
Когда стираются границы
Для тех, кто мёртв и кто...

Из батальона выжил он один,
Контуженый, засыпанный в воронке
Очнулся он от тяжести в груди
И тишины натянутой и звонкой...

Пошевелился, cсыпалась земля,
Он выбирался тяжело и долго,
Туда, где его рота полегла,
И ротный комиссар убит осколком...

Он вырвался из земляного плена...
Кругом белесый, мертвый свет луны,
И струнами натянутые нервы,
Звенят от непривычной тишины...

Кто где теперь, сам черт не разберет,
Лежат, свои с чужими вперемешку,
Куда идти: назад или...

Друзья мои, я не был на войне,
Но я все помню по рассказам деда,
Он говорил на кухне в тишине,
Как нелегко далась нам та победа...

Огнем горела Курская дуга,
Давили оборону клинья танков,
Любой ценой остановить врага,
Особенно прорвавшегося с флангов...

Дымят, уже закончен их поход,
Семь тигров из фашисткого зверинца
На миг враг передышки не дает...
И днем и ночью приходилось биться...

Несладко вобщем, что ни говори!
А тут еще немецкая пехота
Работал снайпер...

Почтим мы память ветеранов,
Прошедших плен блокадных дней,
И не зажили ещё раны
От неприятельских огней.

Ещё щемит невольно сердце
У тех, кто пострадал в войну,
Она отняла радость детства,
Связала душу не одну.

Слезами выплакав в блокаду
Освобожденье от оков,
С грустинкой дети были рады
Встречать Победу и любовь.

Не победил нас враг фашистский,
Чума коричневого зла,
Но сколько жизней самых близких
Война с блокадой унесла.

Плач матерей и детский голод
Оставят память...

Война разлучница с землей,
окопов мать, отец кровавый,
Ты стала намертво стеной,
смертельной ношей и управой.
А в мире плачут матеря,
и не узнать им больше сына,
Война, разлучница моя,
засела в душу словно тина...
Я слышу в голове тот бой,
грохочет танк, с стреляет враг,
А я ползу к передовой,
сжимая с силою кулак.
Так страшно, Боже, умирать,
Когда летают самолеты,
И норовят тебя достать,
нацистов воины-пилоты.
А я на небо не гляжу,
страшнее смерти-быть захвачен,
Я только...

Треугольных писем ждут родные,

И они как ласточки летят.

Эти письма, письма фронтовые,

Перед боем их писал солдат.

Сестры, жены, матери, невесты -

Каждая надеется и ждет.

И любая не находит места,

Если мимо почтальон идет.

Радуясь, страдая или плача,

Письмецо заветное берет.

Хоть не каждой выпадет удача,

Но любая терпеливо ждет.

Дни проходят, месяцы и годы,

Многие уже устали ждать.

Но любые вынесет невзгоды:

Бесконечно ожидает мать...