Велик

Это грозное слово «ПОБЕДА»!
Победить – обезглавить беду.
Через бури к сиянию света
силой духа Россию ведут
память предков заветами веры,
жажда правды, надежда и честь –
очищают от подлости, скверны,
возвышая небесную весть.
Стан семьи наш великий, живучий
снова выжечь хотят, разрубить.
Встал народ грозной ратью могучей,
чтобы право отстаивать жить.
Несгибаема воля к победе,
силой духа героев крепка.
Души павших шагнули в бессмертье.
Сердца вера порукой в веках.
Это дивное слово...

Не был псом цепным,
На луну не выл.
Не был первым, но — не был и вторым.
В стороне от всех, стай и обществ жил.

Лести не любил,
Ласки- хитрости.
Не был добряком, но — и злым не был,
Жил и не искал, властей милости.

Не любил экстрим,
Не искал мне риск.
Не был злыднем, но — не был и святым,
Был великим мал, малым был велик.

Не блистал умом,
Не искал почёт.
Не был червем, но — не был и орлом,
Был бескрыл, но всё ж, мысли знал полёт.

Не был псом цепным,
На луну не выл.
Не...

.
Да не падут на землю слёзы
всех прихожан, монахов Лавры!
Путь терний, бЕды, мира грозы –
всё видит Небо оком правды.
.
Тропа Иуд, предавших, кратка!
Обетов день ускорен ложных.
Не с Лаврою, а с верой схватка.
Вновь вынут меч. Пустые ножны.
.
Всевышней власти нет у смертных.
Пусть слёзы вам падут на главы;
ворота ада всем отверсты,
кто отошёл от Лавры славы.
.
Временщикам и чуждых своре,
их роду не иметь прощенья.
Всем, бесом одержимым, – горе!
Убойтесь… Близок миг отмщенья...

Буду помнить я лишь хорошее,
О плохом позабуду всём.
В этом мире лишь гость, прохожий я,
Незаметный в толпе лицом.

Собирать я не стану опытом,
Неприятности трудных дней.
Сердце бьёт изнутри как молотом,
Ему тесно в груди моей.

Эх, родиться бы вольной птицею,
Синь небес, трогать мощью крыл.
Но иллюзия жизнь, лишь снился я,
Миру там, где считал что жил.

Недостоин я был великого,
Но для малого был велик.
Мир глаза душе болью выколол,
И я ею незрячий — сник.

Ну и пусть, но я...

***
Как над Землёю звёздный Космос многолик и необъятен
И до конца уму людскому остаётся непонятен,
Возможно, так и космос тот, что, словно тонкое клише
Иных небес, мы от рожденья носим в собственной душе,
Того ещё неизъяснимее и столь же неохватен?!


***
Будь вам по силам ярый атом обуздать и расщепить,
Подвинуть гору, путь ревущему ль потоку преградить,
Возможно, даже вспять направить Землю по её орбите –
Лишь одного, как вы ни тщитесь, как того ни захотите,
Лишь хода Вечной...

***
Жизнь на отдельные сегменты разграничить невозможно и на части не разъять. –
И в горе, в радости ль чужих также без нашего сочувствия и нашего ж участья
Нельзя постигнуть, ни когда-нибудь достичь её высот, всех бездн её не осознать,
Ни всей возможной полноты нам в днях грядущих ей самою уготованного счастья.


***
Даже те истины, что кажутся на первый взгляд как будто бы просты и очевидны,
Чтоб, тем не менее, по этой-то же причине их из виду не терять,
Сродни прилежным тем...

ПО ДЕЛАМ НАШИМ

Своих обидчиков прощающие будут прощены,
Не осуждающие обернутся сами в той же мере неподсудны,
Спешащим с помощью небесные помощники окажутся даны,
Творящим милостыню сужден дар воистину нескудный… –
Все, не иначе, по делам судимы будут их и вознаграждены,
Когда для каждого наступит Час неотвратимый Судный
И, наконец-то, совершится Дело Божие тогда уже во всей
Великой и непогрешимой справедливости Своей!


ВЕЧНОСТИ УСТАМИ

Скудны все звуки, краски и оттенки речи...

Часы секундами не сжать
Как несжимаемо пространство,
Где бесконечно долго "здравствуй"
В себе приходится держать.

В себе приходится найти
Запас терпения, и что-то
Не позволяет сбить со счёта,
Когда мы сотый раз в пути,

Когда один из нас устало
Услышит стук колёс в груди
И звон летящего металла.

Увы, сменяются капризно
Как Ленинградские дожди
В календарях большие числа.

2*
В календарях большие числа,
Где всем один отмерен срок
Сменить друг друга. Есть...

Неумолимый жрец кровавых таинств
В час жертвоприношения велик,
Когда толпу смиренную прощаетПод пение языческих молитв.

Но сам себе простить вину не в силах,
В безумстве искупленья одинок.
Воспоминанием позорным и постылым
Грех притаился у священных ног.

И снова ослепляет кобылицу,
И снова в море жадное ведет,
Чтоб хоть на время успокоить мыслей
Назойливый беснующийся сброд.

В Свердловск я ехала тогда,
Меня влекла литература,
Манили люди, города,Сияла жизни амбразура.

Увидела я в первый раз
И телефон, и поезд скорый,
Проезжих у вокзальных касс,
И всё ждала лихого вора,

Но деревянный чемодан
Никто не тронул по дороге,
Никто не лез ко мне в карман -
Напрасен был надзор убогий.

Шёл над Свердловском летний дождь,
Трамваи в парки уползали,
Впервые охватила дрожь
Меня на жизненном вокзале.

Я уходила из тепла,
Из честных рук в чужое море
И...