Важность малой малости

В старом городе губернском,
У подножия горы,
Жили в доме деревенском
Две красавицы-сестры.

Станом стройны, ликом нежны,
Нравом кротки и чисты,
И добры, и безмятежны -
Воплощенье красоты.

Звали старшую Наташей,
Ей от роду двадцать лет.
И Наташи нашей краше
В целом свете просто нет.

И вторую вам девицу
Уж представить я готов:
Звать Еленой молодицу
Восемнадцати годов.

Чем девицы эти жили.
Я включаю в свой рассказ:
Зарабатывая, шили
Сестры платья на заказ.

Как-то...

Ночью поздней, ночью звонкой,
Ночью солнечной не сплю.
Разные летают пчелки.
Пчелки бабочки) Люблю
Ясное свеченье цвета
Их полета. Как во сне
Как бывает теплым летом
На поляне. И вдвойне
Ярче, веселее, ближе
И живее понимать,
Что здесь в маленьком Париже
Могут бабочки летать)
Вдруг одна нежданно села..
И щекочет мне ладонь
Крыльями цветного мела.
Как волнует взгляд огонь,
Так она пыльцою блеска
Мою руку обняла..
И растаяла. так резко.
Мягким облаком тепла.
Пусть исчезнув, но...

Глаз твоих метелица вьюгою кружит
Иногда, мне кажется, что земля дрожит.
Стены расшатались, люстра ходуном
И вот – вот наверно рухнет весь наш дом.
Полетят осколки битого стекла,
И заплачет в голос наша детвора.
А соседка Даша постучится в дверь:
«Что с квартирой вашей?
К вам ворвался зверь?
Почему ребята громко так кричат?
Утро на пороге, все соседи спят»
Приглашаю Дашу в комнату войти
Посмотреть на Сашу, а потом уйти.
Саша, мой любимый, в угол прячет взгляд
И с соседкой Дашей...

Не ссорьтесь люди меж собой,
Хоть повод важный, хоть пустяк.
Быть ссора может нам бедой,
Став часто поводом для драк.

А близких ссора отдаляет,
Дав пищу в нас обидам злым.
И отчуждёность возникает,
У тех, кто стал для вас родным.

Есть в жизни у всего цена,
У ссоры — это боль обид.
И отчуждения стена,
Что после меж людьми стоит.

Нас неудачи и усталость,
Расстроив, сделают слабей.
Причиной в миг такой и малость,
Для ссоры станет у людей.

Не ссорьтесь люди меж собой...

Наброски, строчки и слова
Иллюзии, выдумки, речи
Все это он адресовал
Тебе тогда в тот поздний вечер
А ты смеялась, танцевала
Вся в беззаботности тонула
И как обычно провожала
Его спиной. И не взглянула.
Он, насладившись этим взглядом
Брёл по тропе домой по саду
И эта малость, тем зарядом
Было дана ему в награду.
Что сам себе хотел иметь
Любить, печалиться до дрожи
И от любви её болеть.
И лишь бы сердце не тревожить
И ты меня не остановишь,
А я иду почти вполоборота
Я оглянусь...

Когда мы в радости, в печали,
За нами пристально следят,
Когда нам сильно интересно,
Нам дверь чуть-чуть приотворят…

- Хвала Всевышнему, хвала Амбассадорам,
Мы неустанно молвим хором,
Я здесь, чтоб вас предупредить:
Поберегите ваших светлых,
В стране безумных смуглых лиц,
Там близится война, уж ничего не изменить.

- Всевышнему хвала, Сатанаил, да не тебе,
Ведь нашим светлым тоже воевать в войне,
Смерть тела новой жизнью мы заменим,
Но горе от утрат не заменить ничем вообще...

Вычурны жизни пасьянсы, в клочьях Познания Древо,
Жили в Лазурном Провансе три неразлучные девы.
Были они не семейны и никогда не замужни,
В лавке трудясь бакалейной, местным мужчинам не нужны.
Очень уж благочестивы и не для них Водевили,
Только благие мотивы дамами руководили.
Вдруг полыхнуло средь улиц, Чудо пластмассы и стали,
Души их кверху рванулись, перед Всевышним предстали.
Траура марши играют, черные крепы на алом,
Вот уже бродят по раю вместе с Апостолом Павлом.
Он им сказал...

Отчего такая тишина
Там, где все звенело и смеялось?..
А душе нужна всего лишь малость:
Дудочка, свирелька иль зурна.

Разве много надо для души
Норовистой и, порою, хмурой?
Ведь она, как дикий конь каурый,
Лишь на самый нежный зов спешит.

Невыразимое ненастье
К нам в гости заглянуло снова...
Я расскажу тебе о счастье,
Хоть сам не пророню ни слова:
Голубоглазое создание,
Принцесса пасмурной печали,
Храня секреты мироздания
Я их открыл не для тебя ли?

Когда желаниями слетели
С твоих ресниц остатки сна -
Светило солнце, птицы пели.
Ты думала – пришла весна.
И может кто-то, глядя в небо,
Здесь ясный день предвидеть мог...
Обычный... Если б это не был,
Средь гроз, сияния островок.

И когда мир логичный этот...

Уронит ли ветер
в ладони сережку ольховую,
начнет ли кукушка
сквозь крик поездов куковать,
задумаюсь вновь,
и, как нанятый, жизнь истолковываю
и вновь прихожу
к невозможности истолковать.
Себя низвести
до пылиночки в звездной туманности,
конечно, старо,
но поддельных величий умней,
и нет униженья
в осознанной собственной малости -
величие жизни
печально осознанно в ней.
Сережка ольховая,
легкая, будто пуховая,
но сдунешь ее -
все окажется в мире не...