Валяться

Свернулось прошлое клубочком,
Сокрывшись в съёженной дали…
Сотру, посыпав порошочком,
Всё, что валяла ты в пыли.

Всё, что на память оставалось,
Помойка съест, разинув пасть.
Уж хватит, долго извивалась
Душа, терять тебя боясь.

Не позову теперь с собою,
Быть рядом больше нет нужды.
Водой колодезной отмою
Твои застывшие следы.

Беги, скачи куда хотела…
Заждались страны, города,
Где биржа – жизнь, а честность – дело
С крутой оплатою труда.

Отмою душу керосином,
Все чувства...

Грязный и рваный, с отторванным ухом
Плюшевый заяц валялся в углу
Готовый на свалку, ни слухом, ни духом
Не думал что будет он нужен кому

Но как и бывает, не жданно, не званно
Был поднят, помыт и зашит ещё раз
И стал он, как это, простите, не странно
Источником счастья для маленьких глаз

Вот так мы бываем, поломаны, рваны,
Заржавлены страшно, грязны и грешны,
Но нас подобрать и зашить наши раны
Мы, может быть, тоже кому-то нужны...

С высоты прошедших лет
Вижу иногда:
Чудеса летят на свет
В дождь и в холода.

Прилетают они к тем,
Кто их ждет всегда,
Даже если надо всем
Властвует беда.

Чудеса летят на свет
Пламенных сердец.
Не собьет с пути их снег,
Не собьет свинец.

Не на яркий блеск монет,
Не на зов руки -
Чудеса летят на свет,
Словно мотыльки.

Чудеса летят на свет
Солнечной души,
Что мечтает на траве
Где-нибудь в глуши.

И еще летят на свет
Изумленных глаз...
Может в Царстве Высших Сфер...

Снег - синеющая даль.
Снег - обугленный февраль.
Снег скрипит. Мороз и стынь.
Жизнь.

Снег - лавина серебра.
Снег - ликует детвора.
Снег - и лыжи навострим -
к ним.

Снег - бенгальские огни.
Снег - игрушечные дни.
Снег валит со всех сторон.
Сон.

Очень рано проснулся я утром
Мне хотелось еще полежать,
Но тут раздался звоночек
Это мне звонит моя мать.

Я быстро оделся, собрался
Умылся и побежал
Наверное папа нажрался
И мать как всегда избивал.

Я резко ворвался в квартиру
Мой папа валялся в крови
А рядом с ним мама сидела
Шептала: «Сыночек прости».

Прости за то, что прошлою весной
Нечаянно тебя я полюбила.
Прости, что не искала встреч с тобой
И вечерами тебе я не звонила.

Прости за то, что равнодушною казалась,
Что молча мимо проходила,
Что скрыть свою любовь старалась,
Что ничего и никогда я не просила,

Прости, что не сказала нужных слов,
А в прочем я и не искала их.
Нас разделяют вал, стена и ров.
Мы это счастье не разделим на двоих.

Прости, что целый год, живя мечтой,
Тебя я тихо искренне любила.
Прости...

Прощай! Пришла твоя пора! Не изменить
Судьбу. Печаль накинута на плечи....
Кричи! Об стенки бейся! Рвется нить...
Врачи твою болезнь не лечат...
Надежда.... Она ещё валяется в ногах,
Давясь слезами. Но притворись жестоким
И уйди...Её с отчаяньем в глазах
Оставив. Не спорь с злым роком....

Мечты и надежды сменила усталость,
За что не берёшься – всё валится с рук,
Уверенность в жизни сменилась на жалость,
Борьба за права превратилась в испуг.

В душе ждёшь поддержки, простого вниманья,
Но вновь холод чувств, ты опять одинок,
Уходит вопрос за грань понимания:
Ну почему этот мир так жесток?

Неладно в любви, пошла плохо учеба,
Родители бросили всё на утёк,
И вновь мозги гложет унылая злоба,
В чем смысл жизни? Отжить глупо срок?

В таком состоянии, в депрессии жуткой...

многомерность пьянящей нежности стихии
накатывает тяжелыми волнами без счета
на древний волнорез (каменный коготь выдвижения)
чернеющий порезом – инородным вкраплением
в неистовой палитре заката
цепи свинцового прибоя
разбиваются на брызги взрывной пены
молекулами былых штормов
рассыпаясь дыханием высвобождения сердца моря
вся в шрамах вода – лицо посейдона

~|/~
и где-то на глубине под давлением темноты
вспыхивает невыносимый звук озарения
словно стон памяти
втекший в кровосток...

Под рубашкой зимней серебрится иней,
Парусник студеный ветер распростер,
Небо ясной гладью в колыбели синей,
Выловило солнца плавящийся взор.

Снежные белила разодели ветви
Заспанных деревьев, стоптанных дорог,
В воздухе прозрачном свежесть дня воспета,
Из резных избушек валится дымок.

А душа, душа – парное молоко,
Так тепла, румяна, как младенца плоть,
Видится просторно, дышится легко,
Словно зимним платьем рядится Господь.