В старину

Город Владимир. Троллейбус номер восемь
.
Милый мой Владимир… В осень
бабьим летом солнца блик
доброю рукою брошен.
Старый город. Невелик.
.
Кольцевая номер восемь
у троллейбуса судьба.
Ветерок тепло уносит.
Лета прочь бежит гульба.
.
По «восьмёрке» путь отмерил:
школа, институт, завод.
Осень внуками заверит:
В вечность краток миг-полёт.
.
Бабье лето. Предвечерний
городской маршрут красив.
На стекле слезой дочерней
сохнет грусть… Небес разлив!
.
Куполами золотыми,
град...

*

Даль русская просторов снежных…

Плывут по небу облака.

Ипацкий Мыс застывший, белый

Заснул в тиши монастыря.

.

России дух… Морозный ветер.

Начало Дома – Кострома.

Век смутный отойдёт. Лелеет

Зов колокольный времена.

.

«Виктория» – Победы имя;

Пленительной Невесты час

Пробил… Навечно сделан выбор –

Предназначенья верен шаг.

.

Рубин алеет каплей крови –

Знак пламенеющей любви.

Алмазов бриллиант гранённый –

Как символ веры, чистоты...

-- Царская Слобода. Город Александров --
.
.
Филиппов пост настал… Москву
окутал саван из метели.
Не выгнать из хором тоску.
Тьмы чёрных мыслей одолели:
вражда князей, гоньба татар,
злой умысел, борьба бояр,
дозор в церквах, дрожь, плач в постели,
разор в делах...
Души пожар.
.
Декабрь. Князь грозный, ближний круг
на богомолье (поезд длинный),
собрав казну, святыни, вдруг
пустились в ночь. Окрест ... былинный
лесов в снегах морозный лик.
По тракту, полем, рек долиной
неспешный...

Исаак Левитан. Читая К. Паустовского

.
«У художника…
Он был слишком честен, … - в этом его художественная сила и в этом отчасти лежит разгадка его обаяния. 1937»

*
Нищий, тихий и голодный мальчик,
Внук раввина, сгорбившись сидит;
ТоропИться снова в холод классов
На ночёвку сердце не спешит.
.
Трудно, холодно, обидно, горько.
В дорогой столице места нет.
В восемнадцать лет желаний много.
Начинается… борьба за Свет.
.
Локти драные, подмётки стёрты.
Лодка, краски, речка...

Автор: Елена Киргизова

Лаванда, милая Лаванда,
Старинной сладости цветок,
Твоя поющая гирлянда,
Словно признание из строк...

Улыбки, искренние речи,
Дыханье моря, тишины...
Незабываемые встречи
В лучах проснувшейся зари...

Теплолюбивая Богиня,
Где раздобыть твои цветы ?
Сиреневатая стихия
В лиловых таинствах Весны!

На протяжении столетий -
Универсальна и мила,
Словно улыбчивые дети -
Проста, наивна и скромна!

Я стал уже какой-то старый,
Все замечают то вокруг,
Состарилась жена немало,
Состарился мой лучший друг,

Деревья ветками поникли,
И в пруд зарос старый канал,
Все к старости уже привыкли,
И даже стол старинным стал.

Чернела ночь, а бледная луна
Сосала соки из всего живого,
Как будто бы хотела всё до дна
Опустошить вокруг, что есть земного.

И лунный сыпался в рояль поток
Сквозь поредевшие гардины.
Язык свечи, как каменный цветок
Застыл в подсвечнике старинном.

Рояль не пел. Он звуки чуть роняя
Боясь нарушить тишины покой :
То всхлипывал дитём страдая,
То говорил с самим – собой …

А ночь была, как океан безбрежный.
В волнах её я слышал вновь и вновь,
Как и когда-то голос...

Ты – человек мой… Нежданно-
негаданно встретились мы.
Благодарю Создателя
за дар этот дивный судьбы.
Жизнь обрела смысл и Радость:
улыбаюсь тебе в ответ –
Сколько пустых и бездарных
лет пролетело во мгле.
Не отпущу вовеки,
до жизни конца, до одра.
Всё, что отпущено Небом,
вся душа моя лишь для тебя…
Солнце мне дарит счастье,
звёзды надеждой горят;
Ты – человек, Богом данный,
тобой существую, любя…
.
.
.
-- Не приснилась --
.
Круг жизни суток завершен.
Часы старинные...

-- Виновен… Многими грехами --
.

Виновен… Многими грехами:

неправдой, ложью, пустословьем

и ленью, скупостью, долгами

тщеславием, чревоугодьем,

гордыней, воровством и гневом…

Злопамятство, обиды, ярость,

убийства, блуд, немилосердье,

прелюбо-грязные деянья

не умерли в душе прескверной.

Я знаю… Слёзам не разбить

у церкви пол старинный хладный,

священника не удивить

греховной тьмою чёрной смрадной…

Он – лишь свидетель покаянья,

я только Богу...

.
Господь стучался в двери сердца –

до времени закрыты были;

непредсказуем путь, и вера

казалась мне давно убитой.

Беда нежданно ворвалась

стрелой, влетевшей тенью смерти.

У кучи мусора молясь,

крестился куполам… Колени

стояли в луже из греха,

мороз колючий душу жёг.

Молитва первая чиста:

из сердца раненого боль

текла беззвучна и горька

чужого города слезами,

но терпеливо укрывал

Господь от стужи сердца камень…

Смерть отошла.
Свершилось...