В окно лезь

Я обидел ангела-хранителя,
Ангел на меня махнул рукой,
Что общего иметь мог с небожителем,
Я, обычный человек, земной.
Заповедей преступая грани,
Вирусом безверья заражен,
Ангела-хранителя я ранил,
Он боролся, но устав, ушел.

Был он тих и незаметен,
В душу, зря, ко мне не лез,
Коль мой путь был чист и светел,
Молча, он взирал с небес.
Но когда сил зла, сгущалась,
Надо мною плотно, мгла,
Он взлетал и расправлялись
Сильных два его крыла,

Я их шороха не слышал...

Если видишь норку где-то,
И в норе темно без света,
Не тянись туда рукой.
Может, хищник в ней какой.

Может, слева или справа
Дремлет ящериц орава.
Загрызут тебя, урча,
До руки паралича.

Может в норке этой норка
На тебя косится зорко.
Если надо, посмотри,
Нет ли нутрии внутри.

Не махай в норе ногами,
Вдруг укусит мишка Гамми.
Нос туда совать не смей.
Может, там десяток змей.

Даже если любопытно,
Даже если очень скрытно,
Всё равно. В дыру не лезь.
Не известно, кто...

Жил да был человечек бумажный
В королевстве мальчишеских грёз,
Он мечтал быть пожарным отважным,
А совсем не богатым, как Крёз.

Но родители юноше пели:
Ты опять с головой не владу,
В бухгалтерии мы преуспели,
Так написано нам на роду!

Можно также работать в архиве,
Твоя тётка – Бумажная Пыль,
Говорит – нет удела счастливей,
Снова с Ветром пуститься в кадриль!

Твои братья – Бумажные Деньги,
Любят яхты, отели и счёт,
Видят смысл в обладаньи, владеньи,
Их заманчивый шелест...

Не лезь мне в душу
Я не нарушу…
Я ненавижу
Когда вот так
Иглой под кожу
И лечат душу
А что ей одинокой
Холода?

Уступи дорогу -
Телу к телу
Сердце к сердцу
И плечо к плечу
И где-то между
Питай надежду
А вдруг оттает
Её душа…

А вдруг излечат
Легко калеча
Слезой хрустальной
Её глаза…
И небеса…
И голоса…
И крылья эти…
Вселяя радость…
В ту, что стала
Больше жизни дорога…

Лишь отблески истины увидишь на стенках бокала,
Но ты им не верь и искать продолжай, она рядом,
Монету Харону взять не забудь – плату за переправу,
В чужой монастырь с уставом не лезь, таков уж порядок.

Живи одним днем, кто знает, быть может, последним,
Советам внимай, но бесстрастно, не будет обидно,
И сердце должно быть самым главным заветом,
Оно подскажет всегда, где верный выход.

Расчет на завтра оставь, на сегодня – лишь радость,
Танцуй, улыбайся и будь всех счастливей на свете...

Мне в сердце заменили батарейку,
Отнюдь не высока ее цена.
На все плевать, пойду ловить уклейку,
А может быть обжору – ротана.

Я выполнил свою перезагрузку,
Большой, в мозгах, свершил переворот.
И к коньячку, пожалуй, на закуску,
Возьму с икрою красной бутерброд.

Валяться в томной неге, до упада,
Забыв про свой, еще недавний, стресс.
Подскажет мне вечерняя прохлада
О том, что явный налицо прогресс.

Я дал отпор волнению и чувствам,
Пусть канет прочь ненужная любовь.
Теперь...

Медвежонок лез на крышу,
И пыхтел отважный Миша.
Как залез, увидел небо,
И луну, что в нём горела.
Что за «блин»? - подумал Миша,
В небесах горит над крышей?
Ведь на днях кусочек сыра,
Там видал медведь-проныра.
Ну-ка, кто детишки знает,
Что за сыр в ночи летает?

Пока не придёт к власти женщина.
(это не Тимошенко)
Пока не придёт к власти женщина,
Не будет покоя в стране.
Покажет оскал свой военщина.
Ведут мужики нас к войне.
Экзотики пляшут любители.
В рутине вранья стынут души.
Растут капиталы грабителей.
Штаны протирают чинуши.
Натешатся сценами зрители,
Тайник откровений закрыв.
Восстанут народные мстители,
Терпенья черту преступив.
30.10.2004

ЗАИГРАЛАСЬ..
Заигралась не в игорном зале.
Рвётся одержимо на престол.
Будет у судьбы...

... Встретил главу о греховных сношеньях,
Весь встрепенулся, как юный дебил,
Даже на кухню за стопкой сходил.

Весь на себя компромат, папарацци,
Мысленно я как пасьянс разложил.
Самое время пришло разобраться:
Если когда-то я славно грешил,
Этим Провидца гневил иль смешил?

«…Подразвратились в земле вы Египта,
Разбаловали не крайнюю плоть.
Впредь по законам Моим лишь живите,
Будете живы. Я Бог, ваш Господь,
Мне ли зов плоти не перебороть?

К родственнице по кричащей той плоти...

Близ Рамафаим-Цофима
При Ефремовой горе
Дело всё происходило.
Елкана в делах интима
Не имел большой гарем.

Прокормить двух жён несложно.
Феннана, из жён одна,
Вроде с рожей не бульдожьей,
Кожей гладкая, но всё же
Нелюбимая жена

Всех детей ему рожала,
Что не скажешь о другой,
Анне. Та переживала,
Что стыда не избежала,
Ведь чайлд-фри* позор большой.

То не наши ведь дурёхи,
Под влиянием чужим
Растопырившие ноги,
В пустоцвета охи-вздохи
Превратившие интим...