В кривых ухмылках

Бесстыдство страсти сотрясало скрипку,
Фагот рыдал в мучительном экстазе,
Гобой в безумном раже хрипло всхлипнул,
Тромбон взревел, рванув басы, как в джазе.
Блаженно, с вожделением кастрата,
Флейтист приник губами жадно к флейте.
Сам дирижер с ухмылкой Герострата
Махал руками – «Пламя не жалейте»

С ветром в дружбе, с грустью в ссоре,
Уцепившись за Луну,
Раскачаюсь, прыгну в море….
И пешком пойду по дну.

Выйду к отмели и в рифах
Жемчугом набью карман,
А потом останусь в мифах –
Всё пожертвовав на храм.

Махариша, Прабхупада,
Кришнамурти – с вами я,
Сада мне камней не надо,
Как и трона короля.

Только пыль дороги длинной…
А над ней старик Рассвет
Сторожит наш с Коломбиной
Бесконечный менуэт.

Но, когда эстет, с ухмылкой,
Не использует свой шанс,
Запущу в него...

Мне не хочется больше жить,
Я достаточно всё обдумал...
Вот и саван уж мой лежит,
И отпет я давно без шума.

Все безмерно удивлены –
Это явь или это грёзы?
Я почил. И у гроба видны
И ухмылки людей, и слёзы.

"Как же так? Жил, как все живут,
И вдруг – на тебе! Кто б подумал!?"
И унылые песни поют,
Поминая меня угрюмо.

"Человеком был! И каким!
Бедный, разве его не жалко?"
И несут на кладбище венки,
И идут за моим катафалком.

Не нужны мне словес вороха,
Объяснять здесь совсем...

Безумств моих стихи,
Скорей всего, плохи.
И я не отрицаю,
Что зря листы мараю.
Но ты как оплошал?:
Шесть строчек прочитал!


Холод, сырость, грязь, туман.
В это утро всё - обман.
Звуки тают, нарастая,
И рождаются, смолкая.
Сон ли в утро? Утро ль в сон?
Яви крик? Иль бреда стон?
Стон побуднего распятья,
Стон полночного проклятья.
Нынче всё не то, не так,
Не с чем сердцу биться в такт.
Не с чем биться, не с чем слиться,
Некому во мгле молиться.
Нечем стало дорожить,
Нечем...

Когда гроза окутает пространство
И огненные стрелы сбросит вниз,
Гром зарокочет яростно и властно -
На миг замри, на миг остановись.
Остановись, чтобы собрать все силы,
Набраться мужества и в бой вступить с Судьбой -
Иначе потеряешь все, что было
И перестанешь быть самим собой.
Тебе узлом все стягивает жилы,
Когда судьба хохочет над тобой;
Пытается надеть тебя на вилы ,
Глумливо скалит зубы пред тобой.
Судьба бросается, вгрызаясь в глотку,
Обезобразив лик, проводит...

Подкралась осень неземетно
И ошарашила собой.
В дождливой мути предрассветной
Мы собрались в поход с тобой,

В поход за счастьем и за летом,
Но безответственно к тому
Мы отнеслись,оставив где-то
Наш компас,выходя во тьму.

И вот стоим теперь и мокнем,
Не зная,как нам быть теперь,
А дождь-ухмылкою по окнам,
И позади закрыта дверь.

Из-за угла подкралась осень
И нанесла удар дождём,
В лицо охапки листьев бросив.
А мы стоим и лета ждём.

И собираясь,зонт забыли,
Промокли,по...

Наварила риса...
-- Вот еще котлетка! –
Милая Лариса,
Щедрая соседка.

Открывает дверцу,
Достает бутылку –
Путь к мужскому сердцу...
Я таю ухмылку.

Я могу наесться
И ужраться в стельку.
Шепчет голос сердца:
-- А когда в постельку?

Распустила локон,
Вытащив заколки...
-- Что, наелся, сокол?
Смастери мне полки...

Сидя на камнях, хочу с тобой
Наблюдать, как рушится мир,
И с наслаждением смотреть
На эмоции жестокие твои.

Ты будешь плакать, и молить о пощаде.
Я буду смеяться над тем, как больно тебе.
Ты будешь плакать, и молить о пощаде,
А я буду смеяться над тем, как больно тебе.

2

Мы нарисуем на облаках
То, чего давно уже нет.
Но всё плохое оставим впотьмах,
Чтоб не заслоняло нам последний свет.
Ты сильно сожмёшь руку мою,
И взглянешь куда-то в глубь меня.
И по этому взгляду я пойму...

Волхвы дрожали. Князь серчал.
Глумился, буйствуя, астрал!
С ухмылкой, молот бросил Тор.
В котле варился мухомор.

И что потом? – Война и мир.
Ревнивый мавр, несчастный Лир,
Петрарки плачущий сонет,
Рабле полубезумный бред,
Губ скользких пламенный призыв:
Пещера, подступы, обрыв,
Твоё короткое каре
И наши стоны во дворе…

- Ну и при чём здесь Тор и мир?
Петрарка где, а где Шекспир?
Лауре и не снился мавр,
Марсель не Рим, Париж не Гавр…

- Узрел я так! А мухомор
Визионерский...

Солнце в синих простынях
(Дикая ухмылка света)
Обстрекало спину желтым,
Лучезарным стеблем полдня.
Я изжарен пеплом неба,
Я томим сухим прибоем,
И затрещиной дождя
Бредит разум, сбитый с толку.
Плачь, небесной кладовой
Страж хрустальный,
Плачь, скули,
Видишь, воля на мили,
Я сдыхаю от пожара
Трупных ядов городских.