В комнате

Там,
где по лужам разливает свой яд дождь –
сапоги-скороходы…
Там,
где груды-уроды,
небесные своды
коптит своим чёртовым дымом завод,
в толщу вод
изрыгается смрад…
Там – сад.

Дней перелёты
грудой скопившихся дел
ночью без сил,
в полдень - расстрел,
клетками комнат давили узоры от пальцев на окнах,
лазили чайками мусорных баков ворот,
там – порт.

Улица просится прочь…
Глаз светофора зелёный в обоях мигает всю ночь…
Окна напротив…
Скудный остаток часов,
равнодушных...

Ты говоришь о том, что дышишь морем,
Что дух един... дыхание одно...
Что с давних пор с тобой никто не спорит,
Что жизнь сплело судьбы веретено.

Что видно всё из внешних светлых комнат,
Что я игрок, такой же, как и все,
Что нет любви : любовь никто не помнит,
И что верчусь протоном на осе.

Что ось прочна, что ветер дует в спину,
Что по сценарию : мы слабы и слабы,
Что если б мог, то рисовал картину,
А так : сижу, на станции трубы.

Трубит орган, театр спит, места пустуют в зале...

Кто же ты в тени моей,
Кто же ты?
Чем твои дни средь людей,
Прожиты?

Кто же ты во тьме зеркал,
Кто же ты?
Кто тебя в их жить послал,
Комнаты?

Кто же ты, там за спиной,
Кто же ты?
Глаз твоих жгут спину тьмой,
Омуты.

Кто же ты, там предо мной,
Кто же ты?
У нас разные с тобой,
Хлопоты.

Кто же ты Творец Небес,
Кто же ты?
Зачем ставишь с нами здесь,
Опыты?
Марковцев Ю.

Остались в памяти студенческие годы,
Когда казалось, жизнь настолько впереди,
Что ни к чему смотреть всерьёз прогноз погоды,
Она здоровью не сумеет повредить.
Тогда проезд в трамвае стоил три копейки,
В метро пятак, маршруток не было совсем.
Мы оккупировали в парках все скамейки
Для продолжительных и дружеских бесед.

В футбол играли мы на разных стадионах,
На них пускали нас, студентов, в выходной.
Никто не думал о зарплатах миллионных,
Возможно, призрак коммунизма был виной.
На...

Ветер об окошко капли бьёт.
Я проснулась рано: на рассвете.
Прилетела стая воробьев,
Сереньких, под цвет древесных веток.
Поздний март красавицы Весны
Серый ("в тему" воробьиной стае)
И коварный (мокрые кусты
Тут же снегом белым заметает).
Солнца луч чуть виден в небесах
И о лете люди смотрят сны.
С чашкой чая мне тепло в руках
В предвкушении солнечной весны.
Чай горячий, душу мне согрей
В полном одиночестве моем,
Ароматом приторным "Эрл Грей"
Комнату заполни до краёв.
А...

Я помню замок древний,
Особо комнату одну
Молоденькой царевны,
Туман в густую пелену…

А в нём трюмо и вещи:
Её посуда и духи
Привычно не зловещи…
Сечёт луч солнца все грехи!

Она читает книжку
И пьёт горячий шоколад…
Фантом не мига вспышка:
Повсюду вкусный аромат!

Сейчас поднимет очи,
Глаза в глаза протянет взгляд,
И вместо многоточий
Ужасной смерти вколет яд!

Пускай подольше дева
Стихи читает иль роман –
Она пока без гнева,
Вокруг туман, густой туман…

Интриги...

Я не вынесу больше потери,
Если жизнь нас снова разделит,
Не хочу больше я видеть,
Как печальна ты и грустна.
Я хочу быть рядом и видеть,
Как ты улыбаешься опять,
Своей красивою улыбкой,
Озаряешь все сейчас.

Я хочу слышать тебя,
А не тишину своей комнаты,
Я хочу видеть и слышать слова,
Которые говоришь мне во тьме.
Те слова, что говорила всегда,
Те слова, которые врали все время.
___

Мы сказали друг другу не много,
Обесценили слово "прости".
Мы ушли друг от друга на долго...

Апрель проснулся ото сна...

***
Скурил мглу сумерек дотла. Апрельский выпил луч рассвета,
Не за горами, скоро лето - суть дней восполнена тепла!
Сезон проснулся ото сна, вокруг ожившие пространства,
Кокетливо, но без жеманства, в свои права вошла весна!

Как быстро пролетела ночь! Постель пустая непочата,
Мышлений томных отпечаток, которых не изгонишь прочь.
Рассвет окрасил горизонт... Грядущий день преддверий полный -
Бросаюсь в грёзы, словно в волны, оценивая действий фронт...

Домовой сидел у печки, и тихонечко вздыхал,
ведь хозяйка умирала, Бог ей свечку заказал...
Ведь старушке девяносто, без десятка будет век,
раньше шустрая старушка, вдруг слегла, как лунный свет...
Не вставала, не ходила, утонув в пуховой тьме,
годы тяжестью пригнули старое тело на одре...
Домовой сидел у печки, вспоминая жизнь ее,
как молодкой и женою на руках внесли ее,
а вот детишки звонко скачут по полам и на дворе,
а теперь уже старушка, но любит свет и чистоту,
так-же поддерживает...

И только ночь меня поймёт…

Ну вот, опять сказала глупость!
Пустых и тёмных комнат гулкость -
храбрей меня - и тех проймёт.
Шуршит в котельной домовой,
газ голубой цветёт в горелках,
и на часах старинных стрелки
ползут.
С обвисшей тетивой
амура лук висит в кладовке.
А сам амур сопит во сне,
в его фарфоровой головке
темно и пусто.
Мир на дне
зимы -
затянут звёздным илом,
его сглотнула рыба-ночь.
И глаз её на небе стылом
блестит
и смотрит мне в окно…
И только ночь меня...