В комнате

Как книгу читаю я каждый день,
Перебирая события того страшного дня.
Но я не пойму, до сих пор.
" Что же было не так, в доме моем, в тот день раковой?"
Как обычно с утра в магазин я пошла, сына спросила; Что купить ему из еды?
Сын ответил мне: "Мне не чего не надо"
А чеса через два я на рынок ушла. Сын дома остался.
Он в кресле сидел, телевизор смотрел как всегда.
И не дрогнуло сердце мое, не по чуя беды, А он сказал мне: " Мама , останься! Ни куда не уходи! На пороге беда!"
Но зов...

Солнце обрызгало бронзой
и тут же погасло.
Постные
облака –
словно разодранная одежда.
Палевый вечер
подкрался издалека.
Над пиками
города
сдержанно

проплывал
аметистовый холод.
Как набросок
обрастает тенями и бликами –
так и любовь моя
проявляет себя
на фоне осеннего снега.
Любовь моя –
тихая
пастушья дудочка
из тростника,
плоть и кровь
восточного ветра.
Медленно

дымится Bond
под блюз и крепкий
бразильский кофе.
Жемчуг луны
ждёт своего часа,
чтобы предать...

Человек, который, смеётся, разделял время на
времена, времена на половинки, льётся, смех
его сурдинки (приглушал звук), (стеснялся?)
(поэтому чаще других улыбался, ржал, хохотал?)
(по канату из зенита в надир), (напротив), протёр
мозг, он, свой, до дыр, (укротив, (разухабив), ос-
вободив), искал основы, (гипоталамус, гиппокамп,
желудочков своих объёмы), циркуляцию, (прони-
кновение ликвора, в проёмы), опускался до самых
низов, воспринимал чей-то зов, (проходил, ворота
смерти, море...

Моя тоска по тебе не рифмуется,
Она, из угла комнаты, скорчившись,
Целится прямо в висок…

Мне больно...

Я помню ту ночь и заснеженный город,
И тихие сонные улицы,
Где молча бродили с тобою…

Все стерто...

Моя печаль по тебе не знает границ
Она внутри вскипает и тлеет
Из памяти сердца не вырвать страниц…

Но я ни о чем не жалею.

Моя любовь к тебе бесконечна как мир
И нет ей конца и нет ей начала
Она в моем сердце,в мыслях моих

Но, я тебя потеряла...

Вступление

Великий Рим – он жаждет развлечений!
Патриции и чернь уж занимают ложи,
Глашатае, рекламы лезут с кожи,
Описывая краски тех мучений,
Что на арене мы увидеть сможем!
Ланистой красочный сценарий смерти сложен.
Букмекеры здесь бойко рассуждают,
Кого убьют, и часто ль побеждают,
Юнцы, взошедшие впервые,
И будут ли там звери злые.

К чужой в нас смерти интерес.
С ареной Рима был заложен,
И с постоянством он продолжен,
И тут бессилен наш прогресс!

Но, что за шум...

- Энергии клок, на.
В........посуде.
«Титруем дозу, чтобы не дать лишку, - так гов-
орил Тишка. Верил в луну и солнце. "Здесь, гл
авное, не дойти до самого донца, гордо, спес-
иво, заносчиво и неприхотливо, смиренно, по
земле, по поверхности неба, незабвенно».
- Тебе это треба?
***
Дул ветер опять с юга, снег с дождём, упруго ба-
рабанил по стёклам окон, не оторваться, тоска н
еизбежна, зимней слякоти круговерть, бордо не
поможет, наврядли, порвали и план весь сожгли,
наполнена...

Цветы весенние на рынке продавали.
В руке морщинистой – просаленная медь.
И люди их спокойно покупали,
Чтоб любоваться и на них смотреть.
Теперь их солнце – чистенькая комната,
А влага их – фильтрованная гладь.
Расставленные в вазах, а не скомканы,
Поставлены стоять и умирать.
А ведь когда-то было: утром росным
Большое солнце их лучом будило,
Но, как пятно с улыбкой мягкой, постной
Надменная хозяйка приходила.
Их поливала влагою целительной,
Ласкала
И упрашивала цвесть.
А за...

Я ждал, как ждут вестей из дома,
Которых не было давно.
В мое полночное окно
Стучали капли с грустным звоном.

Все изменилось невзначай,
Ушла и дверь не притворила.
Как наша комната настыла.
Остыл согретый мною чай.

Сентябрь юлит, то дождь, то ясно,
В непостоянстве этих дней.
Я понимаю лишь сейчас вот,
Что прошлое – оно сильней.

Ты остаешься прежней, той,
В лесу блуждаешь на потеху.
Там, за невидимой чертой,
Твое перекликнулось эхо.

Уже не жду, как ждут вестей…
Все...

Словно неразгаданное чудо…
Не спросив: - Зачем ты и откуда? –
Дверь свою скрипучую открыл.
Отогрел и дал воды напиться
И жила со мною рядом птица,
Пробуя размах и силу крыл.

Ледяные вьюги отзвенели.
Как нам было радостно в апреле!
(Время незаметно протекло).
Стая раскричалась, пролетая…
Комната моя теперь пустая,
Зерна да разбитое стекло.
1981г.

Мне припомнится это потом,
Память явит на миг, как награду,
Эту комнату с елкой и дом,
И морозный пейзаж Ленинграда.
Стыл заснеженный Аничков мост,
Рвались вскачь ошалелые кони.
Опускался легко на ладони
Снег последний, как россыпи звезд.
Все припомнится, это и то,
Дни счастливые не повторятся.
Затерялись случайно в метро –
Только в жизни бы не затеряться.
Блеск неона.
Цветное кино.
Зарисовки в блокноте с натуры.
Наплывает,
как свет на окно,
Четкий контур лица средь сумбура...