В июль

Ушедший день жару унёс.
В прохладу на балкон я вышел.
Я вижу сквозь листву берёз
Луну, повисшую над крышей.

Настало время чудных грёз.
Душа подняться хочет выше.
Ушедший день жару унёс.
В прохладу на балкон я вышел.
29 июля 2012 г.

Всю жизнь брести к себе, оледеневшей, мертвецкой походкой,
к своему глухому степному приливу, раскалённому мраком луны,
к своей полудикой присяге праведности, изливающейся
вакуумом света на подножие каменистых холмов;
одинокой песней выжженных трав всю жизнь искать свою тень.
Смотри, как солнце украсит палитру блюза, сыгранного в проёме окна,
на растаявших занавесках; мягкий полдничный ветер
ляжет в ладони пыльцой поцелуя; время подарит вечер –
вечер напишет чернилами сонных глаз...

Помрачнение сознания, мысли не спешат, повис-
ли, натыкаются друг на друга, или попадая в пе-
тлю, идут по кругу, создавая столпотворение, где
реальный мир (видеоряд), вперемешку с бредом,
отфильтруй, отсей, успокой, укрой пледом, выс-
какивают в дыры (подсознания), иллюзии, галлю-
цинаций профузии, заполняют ведения мира, «де-
ньги во сне», снег в июле.
- Разденьте его, разули? Привяжите к кушетке,
хорошо к кровати. Да потуже, чтоб не ловить и не
собирать мозги в луже, «лопатки...

Растет в семье ребенок,
Растет себе, растет.
И вместе с ним с пеленок
Растет его живот.
Он двигается мало,
Все время что-то ест.
У бабушки и мамы
В еде отказа нет.
Они безмерно рады,
Хороший аппетит.
Упитанный он самый,
Здоровый инвалид.

2 июля 2012 года

Горело небо и земля!
Отступать было нельзя!
Враг бомбы не жалел тогда...
В городе кругом была беда.
Самолёты налетали словно тучи...
Сбрасывая смертельный груз горючий.
Город полыхал и весь горел,
А немец творил свой беспредел.
Уничтожая детей и стариков...
Превращая в руины кварталы домов.
Немец рвался на Кавказ...
Захватить нефтяной запас.
Он по трупам там шагал...
О несметных богатствах он мечтал.
А советский наш солдат...
С последнею связкою гранат.
Под танки немецкие ложился...

В саду разбившихся представлений
Стоит сумасшедший мольберт,
Где цветы рисуют художника.

Штрихи вырастают как трава,
Как саргассы космоса,
Опутывая мир.

Поет птичка. Журчит фонтан.
Легко на сердце, сладко,
Клонит в дрему июля тепло.

Цвета сползают со своих мест,
В полдень вливается полночь,
И глаза солнца становятся изумрудными.

Ведь оно переливается в листву,
А листва переливается в картины,
А картины перелились в тебя.

И моментальные сны
Выключают часы
Вспышками...

Чиновнику в России поблажка вновь...
Без каких либо противоречивых слов.
Законодатель даёт очередной срок
И бесплатный очередной урок.
Всё неспеша с умом так подготовить...
С законодателем чтобы не спорить,
А приподачи в налоговую декларацию...
Не усугублять очередную ситуацию.
За эти месяцы чиновники все подготовят,
Что якобы от нищеты по свалкам бродят.
Государству придётся им льготы платить
И всех чиновников благодарить...
От нищеты на демонстрацию не ходят
И перед нардом никто...

Тише! не расплескай -май!
Будь осторожен! И сольются в поцелуе
Июнь с июлем...

Без тебя -
сон тревожный ночами, дурманит,
Без тебя -
мне так трудно порою дышать.
Без тебя -
тишина, как ножом душу ранит,
Без тебя –
в горле ком заставляет молчать.

Без тебя –
бой часов рикошетом, как пули,
Без тебя -
лепестки вишен снегом кружат,
Без тебя –
замерзаю я в знойном июле,
Без тебя –
нет дороги в былое ...назад.

Только ты –
лишь один ангел мой, в мирозданьи,
Только ты –
для меня смысл всей жизни земной,
Только ты -
пробуждаешь мне к страсти...

Ты открываешь глаза,
перебирая возможности
восходящего солнца,
словно чётки света,
бросая
опустошённый взгляд
на лебяжий пух
первых лучей июля.
Этот взгляд,
он как космос,
рождённый из самой глубокой ночи.
Слышишь…
И я храню его
за ширмой нежного сердца,
там,
в тишине,
у одиночества водных лилий
с картины Моне,
чтобы вернуть тебе
весточкой
летнего полдня
на безымянной улице,
когда кошки и тени
становятся чем-то единым.