В храме

Край ты мой родимый
Клёнов-тополей,
Знай, что не один я
Счастлив у ветвей.

Край ты мой родимый
Речек и озёр,
Сердцу ты мне милый,
Как и скрип колёс.

Край ты мой родимый,
Летом и зимой
С детства стал любимым,
Весь я пред тобой.

Знай, что не уеду
В страны за кордон.
Я с тобой, Россия,
У твоих я ног.

Буду в храме ставить
Свечи у икон,
И смогу добавить
Богу: «Будь со мной».

Смерти нет, я ведала; но, впрочем,
Тянет души в небо ночь, как омут;
В горестной истоме темной ночи
Мои вздохи и слова утонут.

В черном храме вечное забвенье
Звездами покрыто, как свечами,
Чувствовала я, не слыша, пенье,
Тех, кто был там, бодрствуя ночами.

Я о них и знала, и не знала,
Как умела и могла, молилась,
И боялась чтоб сама не пала
В тайную и страшную немилость.

Кровь моя пульсирует все звонче,
Слышу их - и члены мои стонут;
В горестной истоме темной ночи
Мои слезы...

Венец Любви! Венец сердец!!!
Гореть в душе, и не сгорать!
Ты - в Храме, и тебе Творец
пошлёт на помощь благодать!!!

Пойду, раз просишь хризопраз,
найду в туманном далеке,
и принесу его тотчас
в кармане или в рюкзаке.

Пусть во вселенной вовсе нет
ни капли воздуха, но вот
возьму молитву, как билет,
баллон, в котором кислород,

и отойду на небеса.
Там ни птиц, и ни зверей,
но только звёздная краса,
а мне она сейчас нужней.

Пойду сегодня в небосвод,
и для любимых, добрых глаз...

Сидя в осеннем парке, я
Печальной думой размышлял:
«Истинны ль мои деяния,
Что я всем сердцем осуждал?
Своим умом не докучал
Мне людей душою близких,
Все ли ценное от жизни взял,
На сходнях начатых и слизких?
Семью ль, друзей оберегал
От зла, от бед и от мучений,
Изрядно ль внимания уделял,
Дарил ли сладостных мгновений?
Даровал ли копейку бедным,
Уж искупал ли в храме грех?
Был ли я душою верным,
С кем делил печаль и смех?
Достоин ли я холмов златых,
В краях иных, где нет...

«Мне так тебя здесь не хватает.
В моем саду мне грустно, а на улице густая ночь.
Лед на холоде никогда не растает.
Хочется убежать отсюда прочь».

Когда усталый дождь стучится в дверь,
На душе становится нелегко.
Я открываю твою книгу, а в ней написано «верь».
Я знаю, что ты меня не оставила.
Ты рядом со мной и я слышу биение твоего сердца.
Я чувствую твоё дыхание, и моё сердце ловит этот ритм.
Мы одно целое и всегда будем вместе.
Мы зажжемся на небе двумя яркими звездами
И будем...

Но фарисеи уж прислали
К Нему своих учеников.
И те Иисуса вопрошали:
"Скажи нам без обиняков,

Должны ль на Римлян мы работать,
Чтоб им оружие ковать,
И позволительно ли подать
Царю нам Римскому давать?"

Он превосходно им ответил,
Их души взглядом отворя:
"Чей лик на пошлинной монете?"
Те молвят: "Римского царя".

Тут Он сказал: "Запоминайте
Теперь на многие года:
Царю царёво отдавайте,
А Богу - Божие всегда".

Тогда законник, искушая,
Спросил, в надежде на успех:
"Учитель...

Иисуса между тем к Пилату
Поутру в узах привели,
Поскольку смертную расплату
Исполнить сами не могли.

К тому жена сказать послала,
Когда он сел судить Его:
"Во сне я много пострадала
За Арестанта твоего.

Толпы не слушай оголтелой,
Внемли прошенью моему:
Худого ничего не делай
Правдоучителю Тому".

Тогда Пилат сказал Иисусу:
"Так что ж, Ты Иудейский царь?
Мне не нужна сия обуза:
Когда б Ты просто был главарь

Бандитской шайки, я имел бы,
Что в деле этом применить,
Но...

Фомы же не было там с ними,
И после рёк он средь друзей:
"Пока глазами я своими
Ран не увижу от гвоздей

И не вложу свои в них пальцы,
Вам не поверю я, хоть плачь!
Не возвращаются страдальцы,
Которых снял с креста палач".

Чрез восемь дней Иисус явился
И маловера подозвал,
И, чтоб вполне тот убедился,
Ему Он руки показал:

"Вид этих рук пускай развеет
Сомненья твоего ума,
И слышащий да разумеет:
Не будь неверящим, Фома!"

Фома Иисусу поклонился:
"Прости меня, Господь и Бог...

Светильник любви - это чистые мысли
И виденье всех в ясном свете любви,
Светильник любви - это радости свыше,
И добрые чувства всем людям земли.
Светильник любви - это сердце смиренно,
И всем пожелание жизни, добра,
ДУША, ЧТО ГОТОВА ОБНЯТЬ ВСЮ ВСЕЛЕННУ,
ДЛЯ ВЕЧНОГО МИРА, СПАСЕНЬЯ ОТ ЗЛА!
Спасайтесь, старайтесь, сам Бог призывает,
Его светлый разум к сознанью взывает,
Оставим жестокость, все зло, возмущенья,
Пока все ж не поздно попросим прощенья,
Стараясь друг друга простить и...

Киноварным вином смягчим холод, наконечником взгляда стегнем по шоссе,
что, как ящерица в белой пустыне пьяных от снега лесных изваяний.
Выберем направление – прокуренная туманность равнины, дождь изо льда
и зимнего спящего солнца, ультрамарин воздушной росы над головой, сияние
первых лучей рубиновых глаз молодой попутчицы – искры рассветной со дна
ночных монологов призрачных подворотен. Направление – данность;
ориентиры – костры у обочин из потерявшихся слов забытых преданий
надежды...