В горле кость

Засыпало снегом дворы
Мой пес, шалея от счастья,
К восторгу смешной детворы
Сосульку сгрызает на части

Ледышки мозаикой смальты
Под лапы летят доберману
Он знает - не кость на асфальте
Но жизнь не считает обманом

Забудет про стужу весна
И Джек мой летает по лужам
Ну разве собачья вина,
Что только ему я и нужен?

Ты был со мной на сердце пустотою,
Несчастливой улыбкою в глазах.
Как женщина пленяет красотою,
Так ты пленил меня. Покою крах.


Ты был со мной и важно, и беспечно,
Любила я по-своему тебя:
Так чисто, так безудержно и вечно,
Как стон, как пламя вечного огня!


Но пламя это, крылья обжигая,
На волю поспешило снизойти.
Как поступить и сделать что не зная,
Рвалось оно вслепую из груди.


На сердце долго заживали раны,
И кости ныли в трепете ночей.
Я начала жизнь снова, как ни...

Мне магию любви не одолеть...
Взгляд томных глаз - вершина чародейства:
Рабом твоим и жертвой лицедейства
Через любовь приму любую смерть.

Капканы ног твоих спешат замкнуть
Мой путь к тебе через тебя и дале...
Меня еще так жадно не едали,
Лишь успевали трепетно лизнуть.

А тут - покорный, сам не свой, но твой,
Твоей судьбой и счастьем озабочен,
К твоим ногам сложив свободу вотчин,
К седлу твоих капризов приторочен,
Плэйбой карманный и ручной ковбой,
Тащусь в крови от выходок...

Случись со мной хоть одно несчастье
Так иногда хочу попасть в аварию
Пусть буду я несчастлив
И не услышу группу Ария.

Я просто хочу почувствовать боль
Мечтаю сломать себе пару костей
Чтоб завтра опять гулять по улице
И приглашать домой гостей.

Я так мечтаю хоть что-то сломать
И немного поваляться и пострадать
Пусть я почувствую эту боль
И пойму как плохо мне с тобой.

Ведь там в больнице я могу полежать
Подумать или помечтать
Не будет там больше никого
Только я и большое окно...

каждый в мире этом
по-своему одинок
прячась вечерами в собственный уголок
жалея ушибленное место
как всегда
с кем-нибудь
желанным
не вместе

я разрушил свой дом
не вернулся в тот сон
где умерла моя хрустальная невеста
в горле обид душит ком
откладываю
бессильно
самое важное
на потом

И СНОВА ОДНА

Снова я одна до боли,
До сердечной новизны.
В ожиданье новой роли,
На вершине крутизны.

Там застыла поневоле,
Брезжит вдалеке рассвет.
Слёзы комом встали в горле,
Душу сжал тугой корсет.

Мне на облаках кататься,
В пропасть камнем полечу.
Стану в снах тебе являться,
Но, когда сама решу.

Не тревожься понапрасну,
Наша жизнь, она как дым.
Ухожу я в день ненастный,
Остаёшься ты один.

И, расправив гордо крылья,
Поднялась я над землёй.
Поросло, что было былью...

Ты сидишь среди каменных скал.
Эти скалы безмерно тверды.
Ты себя этим скалам отдал
И фрагментом стал горной гряды.

Лишь тяжёлые камни вокруг.
В эти камни душою ты врос.
Ныне брат твой - базальт, кремень - друг,
И теперь ты - могучий утёс.

Стали кости крепки, как алмаз.
Стали мышцы, как горы, сильны.
Все энергии каменных масс
Твоему организму даны.

Я вырос на пастбище жгучих ветров,
Меня воспитала ночная тоска,
Я вскормлен был солнцем, и ласка-весна
Плясала чечетку у моих ног.

Я щупальца видел дорог неземных,
В рождениях звезд, в замиранье небес
На сфере вселенской, и осени блеск
Кружился шафраном в ладонях моих.

Я пил из горла дождливую слизь,
Я спал на брусчатке скалистых столбов,
Я брал с собой в путь, только хлеб, да любовь,
Я звал за собой только ветра посвист.

На призыв пароходных гудков откликается речка,
ускоряя течение в рамках поросших травой берегов.
Дым летит к облакам, превращаясь в колечки, сердечки,
забывая о жертве деревьев, пришедших на огненный зов.
Копоть черная в горле у пушки -певицы военной.
Замолчала, услышав весенние спевки кочующих птиц.
Шарик желтый мимозы -цыпленок цветочной вселенной
тихо шепчется с ветром о тайнах медовых криниц.

Темно-серый асфальт не тропинка лесная...С дороги
не свернуть - по минутам расписан...

Всё это было. Было до и было после,
Но всё, что до – то не дожило вовсе,
Но было Слово. Слово было до Начала,
Но Слово было Алефом вначале.

Всё это было. До пришествия Христова.
И - до Нашествия. И – после... Но до Слова.
И – до Потопа... до Распятия... до Веры...
До Искушения и до... до Смерти первой.

Всё это было. Было до и были струны...
Дорога дальняя до самого до края
От Ада Божьего до Дьявольского Рая,

И это все до времени безумно,
А в небе шли военным маршем чьи-то Луны...