Утренние зарисовки на заборе

Этот месяц — медом измазан…
Жарким шепотом… в узел витым…

И луна… растеряла фазы…
И пророк… перестал
быть святым…


И не нужно: ни дружб, ни доверий…
Мы с любовью. В раю и в аду…

Крик и скрежет!.. на судоверфи…
И в мазуте причал. И в меду.


Ну, за что мне?!.. в губы удача…
И под пальцы... упругий восторг…

Звезды — низко о нас судачат:
прямо в форточке…
десять… нет! сто…


Мы давно обменялись кожей…
Кач древнейший… нас выгнул дугой…

Боже…
Боже…
Боже…
О, Боже...

Ночь –
это ли не раскаяние,
это ль не грехопадение?
Ночь –
оказаться в той же утробе,
откуда был вырван временем
и втиснут в пространство крика.
Ночь –
слышать, как воют
столетние хвои,
словно ангелы отрекаются
от влюблённых,
от этих
бледных звёзд
в лавандовом воздухе.
Ночь –
видеть судьбу,
чьи глаза – сухие репьи,
но чьи слёзы – белое золото.
Ночь –
инкогнито,
уснуть под забором заката,
стократно
забыв значения слов
под наркозом осенней листвы.

Голод оттачивает обоняние.
Септаккорды весенней воды
импровизируют
с нервами, сексом и алкоголем,
в сотнях редакциях сердца.
Больше, больше заборов,
чтобы пройти насквозь!

Красиво, но бесполезно,
примеряя смертельную дозу
перед кривым зеркалом,
кто-то громко тоскует
о карьере великого странника.

Стихи, для чтения про себя,
как последнее детство,
возвращаются
к, заслушанному до дыр,
берегу моря.
Опускаясь на дно,
между водорослей проводов и тел,
последнее слово...

В густой ржи эписихидион – гармония душ,
выходи вон уж, резонанс ставень, энтелехия,
почти как форма естественного тела, душа
на заборе висела и не говори, ша, прела, ар-
хонты стояли, рядом, образовав полукруг,
изображали дуг, охваты, говорили как, наб-
рав в рот ваты, хотели казаться, а показания
опять разняться, платоновы дети, приговори-
ли сократа (ети), к смертной казни, слишком
много знал, (проказник), облака, майевтики
трели, спасение от порки, предотвратить нел-
ьзя...

Панцири хрупки,
Тонки двери.
Изостри клыки,
Ярость зверя!

Изничтожи в прах
Недоверье.
Пусть хотя б чрез страх,
Да поверят.

Временщик-порок
На правленьи
Не того обрёк
На забвенье.

Истину Творца
Не урезать.
Я вам не овца,
Чтобы резать.

Лучше пулю в лоб,
Чтоб не сдаться.
Я вам не холоп –
Пресмыкаться.

Лучше кости грызть
Под забором,
Но не стать ни в жисть
Мерзким вором!

Не указ мне плоть.
Будь что будет.
На суде Господь
Всех разсудит.

Мне какая-то гниль,
как оскомина в душу набилась.
Рассыпается в пыль
всё, к чему прикоснуться случилось.
Деловитая прыть
обернулась пустыми делами.
Путеводная нить
затянулась тугими узлами.
И лохматый пипец
притаился за шатким забором.
Словно меч-кладенец
на меня положили с прибором.

Обе левых ноги
нарезают круги неуклонно.
И бесшумны шаги
чёрных кошек с зубами дракона.
Расположены в ряд
острия нержавеющих граблей.
И глядят на мой зад
приключения с вострою саблей...

На свете жили три сестры.
Хоть кровь одна текла,
Но старшая – чрезмерно зла,
А средняя, увы,
Не разумела... зла-добра...
Ленива и глупа была...
Родная младшая сестра --
Добрейшая душа --
Трудолюбивою слыла,
Умна и хороша...

К ним в дом Судьба пришла в свой час,
С порога заявив:
«Нашла я женихов для вас,
Вот первый, он красив,
Пусть старшая его возьмёт.
И щедр, и добр жених!
Для средней, выбран в самый раз,
Здесь, всяк меня поймёт,
Ведь выбор мой – не...

1.
Приют Аэрофлота – Ашхабад!
Единственный в пустыне город-сад!
В два направления летают самолеты:
Рейс из пустыни – в рай, в пустыню – в ад.
2.
Какое ветреное место – Казанджик!
«Котел ветров» гусару голову кружит:
Мал гарнизон, но много в нем красавиц;
Они славянки, и не знают паранджи!
3.
В Теджене пахнут райским садом дыни,
Верблюды древней преисполнены гордыни;
Здесь благосклонна к Их Высочеству – горам,
Ее Величество - бескрайняя пустыня…
4.
Мой милый город, мой родной...

Люди: Что за крик? (удивлённо) Человек из картошки!
Александр: Вы не правы, я просто бульбаш.
Наши земли усягда плодородны
Нарадиў меня родны саўгас.

Дипломат: Попрошу, изъясняться по- русски.
Посадите на место усы,
Отцепите от тела росточки.
Нужно имидж создать для страны!

Александр: Да, политика- грязное дело.
Инвестиции, сговор, обман.
Прызидэнтаў находят в капусте,
Жирных гусениц, полный карман!

(швыряет за кочан гусениц)
Ну, а я! Просто, жук колорадский
Полосатый и...

Льют дожди которую неделю,
Грозно тучи виснут над горой.
Я опять сегодня заболею
Осенью, стихами и тобой.

Глядя на намокшие заборы,
Черные-пречерные, как смоль,
Я задерну шелковые шторы,
Чтоб побыть наедине с собой.

Словно на окраине Парнаса,
В этот дождь я около окна.
Так тепло мне не было ни разу,
На душе и в сердце тишина.

Я впущу в окно воспоминания
Пусть еще продлится этот дождь.
Ну и пусть меж нами расстояние
В двадцать пять изношенных калош.

Ну и...