Уставшие многоточия

Как холодно!
Виварий стужа леденит!
Всё скованно!
В лучах заката лёд горит!
Раскованно
Мне бьёт в лицо снежинок рой.
Заснежено!
Пресыщен белой красотой.

Изломана
Души сиреневая цветь!
Разорвана
Из нежных паутинок сеть!
Застужена
Живьём в уставших жилах кровь!
Разбужена
Седая дама НЕЛЮБОВЬ!

Всё кончено!
Уйду я в тёплые края.
Растрачено!
Пора поднять мне якоря.
За тучами
Зовёт сверхновая звезда!
Пусть кручами,
Но должен я попасть туда!

Смерть - по рождению право,
Дар и Покой для уставших,
И для гонимого Нрава
Эпикурейцев и падших!
Это - паломников веха,
Рай для сознанья индуса,
Суд составных человека
И Назиданье для труса!
Смерть - то уход лишь со сцены
В Божеской Пьесе актёром
Биокостюмной замены
Требует Жизнь в которой...

…А если нет тебя,

То и меня не будет.

Опять течет вода,

Под ней блуждают люди.

Весенний мелкий дождь,

Затянутое небо.

Раз нет тебя,то в ночь

Пойму,что меня нету.

Зачем бежать в огни,

Зачем цепляться в стену?

Не забывай пути,

За дном теряю меру.

Как снова и всегда,

Пока считает время.

А если нет тебя,

Меня ведь тоже нету.

Не хватит снова слов,

Закат укроет город.

Смотреть у края рвов,

Вдыхать весенний холод.

Прости печальных глаз...

Мой ангел уставший, с глазами ребенка,
Стоит на пороге минувшего сна,
Он смотрит с вопросом, улыбки лишенный,
И прямо мне в душу, и мимо меня…

И сердце стучит, заложило мне уши,
И рвется на части святая душа…
О многом содеянном в этом приходе на землю
Я каюсь… И в этом я вся…

Капелью фиантиовой с ветвей слащаво-прелых стреляет пенье птиц.
Бальзам весны съедает черный снег, и мне, уже неважно
откуда дует ветер…
Разливом лаймовым реки смывает берег склизкий.
Клубится сонно-ржавая
трава, и я срываю лепестки рассвета,

чтоб ими устелить твою прогулку в дождь,
когда созреет невесомость шага.
И дальше, дальше будут хороводить
с тобою липы, вязы и дубы, пока идешь
ты и качаешь солнце на руках,
огонь зачаточного плода

лета, прижав улыбку теплого луча
к нагой...

Раздался звонок ,разрывая мой сон,
Я встал,потянулся прошёл на балкон
Сказал солнцу здрастье,три раза присел.
На улице дворник творил беспредел,
Он мучил метлу,веселил всех прохожих
Словами ,конечно, далёких от божьих
Я зубы почистил,умылся,побрился.
Прошёл к холодильнику,там похмелился,
Зажарил яичницу,сала кусок
И начал с собою самим диалог,
В кармане дыра и пособия нет,
А надо чего -то купить на обед,
Ведь я безработный -художник свободный,
Как правило, я постоянно голодный
Я...

Любовь... и наркотиком к ней - нетерпимость,
надежда в одеждах моих, объяснимость
с глазами уставшими и априори
твердившая - Всё потому!... Этой боли

на воле не будет! Но нас обездвижит
(тебя иль меня) объяснимостью высшей -
вдруг весть про кого-то из нас, что он выжил.

Луну разбили по кускам на фонари,
Цари, товарищи, лакеи, господа,
И одиноко для меня в ночи горит,
Качаясь в луже, путеводная звезда.

Щербато щерится осенняя заря
Сквозь частокол осин и прутья ивняка,
И три уставших в полный хлам богатыря
Стоят заставой у вокзального ларька.

Отходит в завтра размалеванный экспресс
Одним составом и на север и на юг,
А в голове его – не пущенный под пресс,
Наш бронепоезд с гордым именем «Каюк».

Пивною пеною туман над озерком
Зовёт в...

Сырой сентябрь. Прохладный тихий вечер.
И смотрит в никуда, поверх меня
Обидевшийся милый мой диспетчер,
Уставший от забот чумного дня.

Сидит, поджав коленки к подбородку
И больше по привычке, не со зла,
Мне имена зверья даёт в охотку,
Не опуская, впрочем, до козла.

И вместо комнаты мне чудится поляна
В глухом краю берёзовых лесов,
Где от тоски осенней леший пьяный
Пугает хриплым скрипом сонных сов.

Там будто у костра рябины красной,
Сжигая мхов печаль и скуки...

Место мостов мы строим стены,
Разделены наши поралели .
Уставшими глазами мы смотрим куда-то в даль
Ничего не исправить нам....
Пролегла меж нами тонкая граница, никуда, не скрыться...
Нити меж нами тонкие.
Ты смотришь мне в глаза, я умираю от муки
В твоих глазах осколки льда,
Никогда ты, ни поймёшь меня!
Мы мучаем друг-друга, мы мучаем себя,
Ходим по границам, выдумываем мечты.
Думаем, надеемся и во что-то верим,
Сами, понимаем, что в плену потери.
Одиноки в городе, хоть вокруг нас...