Униженный

С каждым днем все сильнее в тебя я влюбляюсь,
Сердце жарким костром полыхает в груди,
Только в этом тебе никогда не признаюсь,
От меня униженья такого не жди.
Пусть сгорю я в огне,
Но любовь не угаснет,
Белым голубем утром будет биться в окно.
Ты впусти его, слышишь,
А не то он погибнет,
Ведь любви нужно солнце,Нежность,тепло...
Лепестки красной розы ты найдешь у порога,
Это ветер принес их тебе от меня.
Эта красная россыпь-к сердцу дорога.
Той девчонки, что без памяти любит тебя...

В один из дней он вдруг увидел,
Что он не сделал ничего,
С тупой жестокостью обидел
Природу духа своего.

Ведь дух неистово и страстно
Хотел любви, хотел борьбы,
Но все закончилось напрасно
На выселках пустой судьбы.

Как уголек под серою золою,
Его душа униженно дымит,
Залита мертвою водою, -
Уже ничто ее не воскресит.

Принимая обличия святости,
К нам врываются подлые люди,
Те не ведают пользы от радости,
И все светлое топчут и губят.
Разве можно обманом и сплетнями,
Сотворить восхищенья творения,
Эти люди рождались столетьями,
Вечной черствости псевдо - знамения.
Не поддельное беспринципное,
Многоцельное унижение,
С оболочкою, миловидною
С отвратительным отражением.

Покосившийся потухший фонарь
Небо серое над головой склонилось
Прошлого немного жаль,
Но ничего ведь не случилось
На снегу следы
Может ты прошёл недавно тут
Так же потоптал мои иллюзии мечты
Люди очень часто лгут…
Потихоньку оживаю
Замерзают руки
Если чувствую-живая
Перетерпела муки.
Не сломалась,не согнулась
Только стала я сильней
И к тебе бы не вернулась
Ведь я сделалась умней.
Под ногами снег хрустит
Я курю,не перестовая
Может Бог меня простит…
Я не та…Уже другая…
Сквозь...

Настанет время полной тьмы,
Погаснут звёзды в небесах,
И в мире полной пустоты
Кровь запечётся на устах.
Как жить, не знать будет никто,
Понять напрасны все попытки,
Но если сделаешь клеймо
То избежать ты сможешь пытки.
Три жалких цифры - ты спасён
ОТ унижений, боли, крови.
Но ОН, Марией был рождён,
Учил нас не бояться боли.
Поставить клеймо-В себе Бога убить,
Уж лучше кровавую чашу испить

Как не любить тебя, не знаю,
Не вижу повода солгать,
Таких людей лишь раз встречают,
Чтобы потом не отпускать.

Как обижать тебя посмели,
Топтать, над чувствами глумясь,
Что этим показать хотели,
Любители все переврать?

Как ты силен, ты столько видел,
Страдал от глупости других,
И горя много очень выпил,
От выпадов людей чужих,

Довольно хватит униженья,
Поставить точку миг пришел,
Моя любовь и откровенье,
Отбросят глупость чужих слов.

Если любим мы друг друга...
Если... вот опять сомненья.
Если мы хотим чего-то,
Если... снова нет решенья...

Мы всё время, как качели...
То вдруг в высь небес взлетаем,
То вдруг падаем с размаху.
Равновесия не знаем...

Нам давно понять бы надо,
В жизни всё не так уж просто.
Коли плод любви растим мы
Так зачем мешаем росту?..

Мы не знаем середины...
То мы как огонь открытый.
То вдруг резко остываем,
Прямо айсберг в Ледовитом...

Балансируем всё время.
То улыбки, нежность...

Ты знаешь, в сердце просто пустота.
Любовь ушла, казалась бы надолго,
Но чувства – вовсе не игра,
Любовь, поверь, совсем не чувство долга.

Знаком ли ты с рождением любви,
Когда внутри как будто что-то оживает,
И больно, прямо до крови,
Болит… лекарство тут не помогают.

Когда от слёз уставшие глаза,
В твои глядят, а там лишь отраженье
Но ты молчишь, не слова не сказав
Безмолвно приняв униженье.

Несчастный раб в железных кандалах,
Дрожит при свисте болетворной плети.

С кровавыми следами на руках
В стенах, колючей серебристой клети.

Хозяин норовит раба сломать,
Нагрузкой и и тяжелой каторжной работой.

Пытается моральный облик в нем уничтожать,
Убить надежду, стать счастливым и свободным,


Лохмотья грязные покрыли его тело
И жадный холод постоянно причиняет боль,

И жуткий плети свист он слышит то и дело,
В следах ударов, ало проступает кровь.

И в нем рыдает ум...

Я в тот вечер изрядно устала:
восемь раз танцевала «на бис».
Под конец чуть с шеста не упала:
от усталости руки тряслись.
В нашем клубе «на бис» вызывают
ну, от силы, разок или два.
Три почти никогда не бывает,
и понятно: «колеса», «трава»…
Мужичок до того охмуренный,
что стриптиз для него – как бега.
Нашпигован бумагой зеленой,
а мужского в нем нет ни фига.
Сунет, скажем, двадцатку под лифчик
и собою немыслимо горд.
Весь сияет, как школьник-счастливчик
и глядит свысока, будто...