Украли памятник доценту

Обворован я туманом,
Чувства он, украв размыл.
И живу я в мире странном,
И мечта моя без крыл.

Здесь наполнен воздух гулкой,
Но густою тишиной.
А с икон, в мир смотрит с мУкой,
Бог, распятый в нём толпой.

Здесь клянутся и божатся,
Ради выгоды и благ.
Здесь важнее душ богатство,
И никто вы без бумаг.

А у Бога на иконе,
Лишь острее боль в глазах.
В миг когда пред Ним в поклоне,
Люди молят о деньгах.

Я туманом обворован,
Чувства, он украв размыл.
И во мне, мне всё условно...

Берётся зима на Дону за свои дела!
Белым покрывалом землю укрыла…
Знать свои обязанности не забыла,
Да и Дон родной не разлюбила.

И Дон наш влюблён в её красоту!
Любит её за белоснежную чистоту,
А как её здесь зимушку не любить…
Когда умеет, грехи людские укрыть.

Куда не кинь свой взгляд родной!
Всё сияет белоснежной чистотой…
Даже лес нарядила белой бахромой,
Неотразимой снежной белизной…

Фото автора.

Цветок завял вдруг на окошке,
Не поливал его давно,
И стебелёк на тонкой ножке
Согнулся, пусть совсем немножко,
Но не глядит уже в окно.

Подсох под ярким солнцем, зимним,
Нужна водица и зимой,
Любовь должна ведь быть взаимной,
Она тонка и уязвима,
Связь есть цветка с твоей судьбой.

Скорей подлить святой водицы,
Укрыть от солнечных лучей,
Взрыхлить немножечко землицу,
Укрыть клеёнкой как теплицу,
Цветку чтоб стало веселей.

И он ответит на вниманье,
Вновь расцветёт ещё не раз...

Быстрее времени - весна
Быстрее слез - мои ответы,
Не умерев, когда гроза,
Встречает новолунье лета:
Когда без страхов и без слез
Когда на пальцах - снег и стужа,
Когда негаданно поймешь
Что в мире ты такой не нужен,
Тогда взорвется ярко миг
Фигуры все с доски сметая
И ты поймешь - пришел, достиг
Тебя, о осень золотая!
Хоть снег укрыл землю бельем
Хоть стужа на дворе и слякоть -
Мы живы, вы вперед идем
И если слезы лить дано,
То лучше уж от счастья плакать!

В доме, где каждый кирпич
Пропитан мочой и кровью,
Где на двери тяжелый засов,
Вор и Священник спорят...

Один украл золотую цепь...
Другой наказан за блуд...
Первый кричал: "У меня есть цель!"...
Второй же был нем и глух...

В камеру заглянула луна...
Посеребрила плесень окна...
Один сквозь решетку увидел грязь...
Другой любовался на звезды...

И уже подметен помост...
И как бритва наточен топор...
И с плахи бездомный пес
Лижет засохшую кровь...

И вороны уже занимают места...

Я молюсь о дожде
Каждый вечер,
А днем,
Когда солнце сжигает
Деревья огнем,
Я сажусь тихо в тень
И вдыхаю рассвет,
Шум дождей, что прошли,
Смех друзей, коих нет...

Там где капает смех
Грозовою порою,
Свои мысли скорее
В тень подвала укрою.
Ведь в прохладе земли
Жар объятий остынет -
Мысли... Солнечны дни...
Сердце стонет и гибнет...

забитые ставни,
неверные двери-
движения плавны,
и мысли, как звери,
свой век коротают,
укрывшись в пещере
чужих липких снов
и поверий.

изысканность линий,
рефлекс неумелый-
цвет неба-не синий,
цвет смерти-не белый
и изморозь жизни
необледенелой
невзрачно несет
"Изабеллой".

пустые стаканы
избитых новаций,
и снова капканы
убогих нотаций
хватают за горло
без манипуляций,
без лишних шумов
и вибраций.

отрада прохлады,
уныние света-
другая преграда
на месте ответа...

Как безжалостен всё же мороз:
Не укутаться и не укрыться.
Превращаясь в хрустальную гроздь,
На ветру индевеют ресницы.
Купол неба - эмаль Фаберже,
Облака - водяные узоры,
А мохнатое солнце упорно
Греет улицы снежных траншей.
Пешеходы - продрогшие тени,
Сквозь позёмку неловко скользят.
Сердце в клетке из прутьев "нельзя"
Леденеет, как будто в паденье.

Я знаю, у времени есть эталон
и точная в нём продолжительность.
Секунды заправили в этот шаблон,
а годы - одна относительность.

Секундная стрелка спешит в никуда,
и нас провоцирует к действию.
Спешим мы и прыгают стрелки - года.
Вот это - секундное следствие.

А если секунды убрать из часов.
Убрать бы и тиканье нудное.
Укрыться бы от часовых поясов
и время бы пить изумрудное.

Хочу я с любовью смотреть на часы,
как будто на речку безмолвную.
На стрелки смотрю, как на жала косы...

Морозный день, клонящийся к закату,
Пустынный берег в дымке синевы;
Сияет белым долгий склон покатый,
Забывший шелестение листвы.

Протоптана тропинка вдоль причала,
Где лебеди зимуют в полынье;
Плесканьем мерным стаю укачало,
Крылом укрыли головы во сне...

Промёрзли перевёрнутые лодки,
Печати лап собачьих на снегу;
Ломаются пути лучей коротких
Сквозь вздыбившийся лёд на берегу;

Библейское почти свершаю чудо,
Бродя по замороженной волне...
Маяк в тумане, словно ниоткуда...