Уходящая натура

На ночь шепнёт
Уходящего дня наставленье..
Но смысла в нём нет...

Гуляю вдоль берега Чёрного моря,
Смотрю на закат уходящего солнца.
Никак не могу расстаться я с горем -
Забыть не могу ту, что увидел в оконце...

Был день тот красив - светло и тепло -
Всё было прекрасно летним тем днём.
Одно произойти всего лишь могло -
Пригласить надо было - и остались б вдвоём

Я с той назнакомкой прекрасной;
В ней и было всё моё счастье...
Но, к сожаленью, прошла она быстро,
И стала мне жизнь моя ненавистна..

Увидеть её хотелось бы мне вновь -
Погибла...

Русь моя милая,
Русь ненаглядная,
духом остылая,
сердцем нарядная,
разумом темная,
совестью светлая,
самая скромная
и неприметная!..

По облакам проведенная линия,
вдаль уходящая,
синяя-синяя!..
Есть в синеве твоей
что-то волшебное.
Ты для меня –
как лекарство целебное!

Снег, заискрившийся в лунном сиянии,
с неба упавшие
сумерки ранние,
сонные звезды
и тишь предрассветная,
речка журчащая,
но неприметная...
Все это прячется,
все это кроется
в русских глазах,
что...

Утром проснулась столица,
принарядилась, как встарь;
видит – вдали уже мчится
в белой карете Январь.

Снежные вихри вздымая,
тройка по небу летит.
Солнце – держава златая –
в царской деснице блестит.

Да воспоет тебе славу
всякая Божия тварь!
Правишь Москвой ты по праву,
Русской Зимы государь!..


ФЕВРАЛЬСКИЙ ВЕЧЕР

Вьюги – крылатые мельницы,
перемолов небеса,
белой мукою – метелицей
запорошили леса.

Тонкое лунное кружево –
стылый морозный узор
держит на ветках...

Ты меня провожал, смутно помню мгновение это,
Помню руку мою ты держал:
И слова на прощанье- приеду.
Самолет в долгий путь улетал
Не расстаться с тобою мне было

Не приехал,забыл..
Мне не важно...
Только сердце свое не обманешь
И любовь не пройдет до рассвета
А на утро покатятся слезы
В след уходящего раннего лета.

Где же Вы, моя рыжая женщина,
Умоляю я сердце: « Молчи!»
Я пред Вами лишь так – деревенщина.
Вы - тот факел, что светит в ночи…

Моя милая, сладкая самая,
Утопаю я в Ваших стихах.
Боль души, эта истина старая,
Не забытая в наших местах…

Вы к таланту цепями прикованы,
Он, и радость, и боль на века.
Кружева красотой заколдованы -
Каждый слог Ваш, любая строка.

В этом кружеве тесно сплетаются
Мысль, любовь и души красота.
Кто-то с Вами сравниться пытается,
Но не взята еще...

Оттого ли моё сердце загрустило,
Что тебя не попыталась удержать?
Не сказала вслед, что всё тебе простила,
Потому что не хотела я прощать?..

Дождь… И солнца из-за туч давно не видно;
Осень следует за летом, как обычно.
Оттого ли стало мне вдвойне обидно,
Что тебе я доверяла безгранично?..

Не хочу я забывать твою улыбку,
Но со временем она уйдёт в забвенье.
Оттого ли счастье призрачно и зыбко,
Что не ценим уходящие мгновенья?..

Холодный дождь идет с утра
И пахнет уходящим летом,
А мне уже давно пора
Забыть - не вспоминать об этом:
О том, как мы с тобой вдвоем
Смеялись вместе и грустили,
Как долгим теплым летним днем
С тобой друг друга отпустили.
Забыть, освободить печаль
Из сердца, как из клетки птицу,
И жизнь опять с нуля начать,
На землю с неба опуститься.
Но тот, кто в небе был хоть раз,
Жить на земле уже не сможет.
И свет твоих зеленых глаз
Мой сон во мгле ночной тревожит.
А вечером смотрю - идешь...

По Новосибирской вдоль Сенкт-Петербурга...
За узкоколейкой – в рощице просвет...
-- Господа, сходитесь! – И ударил гулко
Выстрел невозвратный – и упал поэт...

Возле тихой рощи катится троллейбус.
Искрами контактов вспыхивает мгла...
Может потому Россия все болеет,
Что она Поэта не уберегла.

Клен осиротелый - поминальной свечкой,
А сентябрьский дождик - по Поэту плач...
В этой тихой роще, здесь, за Черной речкой
Мать-Россию в сердце поразил палач.

В веке-людоеде -- новые...

Flood-tide below me! I see you face to face!
Clouds of the west – sun there half of hour high –
I see you also face to face.

Crowds of men and women attired in the usual costumes, how curious you are to me!
On the ferry-boats the hundreds and hundreds that cross , returning home,, are more curious to me than you suppose,
And you that shell cross from shore to shore years hence are more to me, and more in my meditations, that you might suppose.

2

The impalpable sustenance of me from...