Угол передний

Когда судьба загонит в угол,
И зайцы могут покусать
Покажет истину миг трудный,
Сумеет маски с нас сорвать.

И в испытаний час тихоня,
Себя покажет как герой.
В обычной жизни он спокоен,
В бою, закроет вас собой.

А агрессивный, шумный хам,
Опасность чуя, скиснет враз.
Сбежит, стараясь выжить сам,
Тем самым, предав в бою вас.

Людей скрывает имидж* — маска,
Их суть — «Я» истинное скрыв.
И только трудность без прикрас нам,
Его покажет, обнажив.

Когда судьба загонит в угол...

Когда загонит жизнью в угол,
И станет белый свет не мил.
А на душе мороз и вьюга,
В себе ищи жить дальше сил.

Когда вокруг — тебя, все против,
И нет везения ни в чём.
Сражайся, страхи все отбросив,
И до конца стой на своём.

Терпи, пусть даже убьют словом,
Терпи, не дай сломать хребет.
Кричи, но поднимайся снова,
Терпи и верь — пребудет Свет!!!

И даже если всеми предан,
Прости — их зло не принимай.
Придёт конец и твоим бедам,
В тебе — и Ад твой есть, и Рай.

И коль загонит...

Капля июньской крови
солнцем стекает по ветке.
Ветер вздыхает в поле,
словно душа на смертном

одре. Горящий уголь
стёкол в полуденном блеске,
здесь, как шаман на бубне,
ритм отбивает сердце.

Окрик бумажного змея
в небе распахнутом, подле
тает осколком мела
облако в ангельской форме.

Тополь падает солью
в серую рану обочин.
Дай же мне власть над болью
летней бессонной ночи.

Загони меня в пятый угол, в седьмую блажь.
Загони меня красной тряпкой тореадора.
Загони меня… Ты от этого входишь в раж…
Новой рифмой лягу под карандаш.
Загони меня…Это уже так скоро…

Перекинь как сумку через плечо.
Я хожу-слоняюсь, как перед боем.
Знаешь… как в детстве – холодно-горячо…
Мы с тобой взаимный открыли счёт.
По квартире дурой – «Чего ж ещё?.
Может что забыла? Да и хрен с тобою»…

Загони меня в совершенную тишину.
Загони, чтоб по горлышко одеяло.
Загони...

Опять меня втолкнули в угол,
Чтоб я не лез в какой-то Гугл.
Он сам открылся по себе.
Нельзя противиться судьбе -

Так папа объяснял недавно.
А я не в курсе был подавно,
Что в этом Гугле смотрят то,
Что мне аукнется потом.

Там дядя с тётей пили пиво.
В начале, было всё красиво.
Потом стал дядя уставать
И завалился на кровать.

А тётя, видя это дело,
Ну, от волненья, вся вспотела
И, сев на дяденькин живот,
Дыханье делала рот в рот…

Но мне не дали досмотреть…
Пришёл отец и...

Философия любви иррациональна,
если вообще есть какая-либо философия любви.
Любовь – это закупоренная в сосуде сердца
потенциальная
энергия, настроенный пульс струны,
играющей фламенко марта.
Вы когда-нибудь плыли над бездной,
окрыленные, лишь взглядом сторонним,
взвеянные, лишь юным месяцем губ?
Тогда вы не будете спорить,
что сумасшествие – это прекрасно,
что безысходность
дает право верить сильней и упорней,
а опасность,
не так уж страшна,
как мысль одна, обладать
этим...

Всем в шахту, уголь надо...
Ты чё такой черномазый?
-Механик! :)

Я опять проглотив возражения,
Промолчал — я был должен молчать!
Не нужны, подчинных им, мнения,
Хамам, если у них в руках власть.

Я молчал не из страха за шкуру:
Вспомнил, что за спиною семья,
И в глаза, посмотрев хаму хмуро,
Проглотил возражения я.

Я стерпел клевету — доказательств,
У меня нет, к тому ж — я чужой.
Оказавшись в плену обстоятельств,
Я не дам, гневу власть над собой.

Я стерпел и стерплю — я не первый,
Кого в угол, загнало судьбой.
Помоги — укрепи Боже нервы...

Промолчит, не став в руке теплее,
Не ответит ладонки металл.
Видно я молиться не умею,
Иль не верно что-нибудь сказал.

Ни врага нет рядышком, ни друга,
Одинок в толпе я как всегда.
Я в квадрате этом пятый угол
И не примыкаю никуда.

Правила, обычаи, законы,
Что нельзя, что можно объяснят.
Только вот у ладонки-иконы,
Отчего-то очень грустный взгляд.

За свои — за слово и за дело,
Я отвечу, если даже их,
Совершили ум во мне и тело,
Ради целей важных и святых.

Пятый угол...

"А он любил - не долюбил."
В.С. Высоцкий

Когда кончается преданье,
То многоточие в конце стоит,
Он недовыполнил заданье,
В сырой земле теперь спокойно спит.

А мать давно не спит ночами,
Ведь в жизни он любил, не долюбил.
Он лучше б сердце жег стихами,
А не иглою острою шалил.

А на игле той, на иголке,
Народу гибнет, всех не перечесть,
Там под Луною воют волки,
А мать - старуха ждет плохую весть.

И больше не дано ни шагу,
Он шел домой, да только не дошел,
И не подвластно...