У раскрытой книги

Нынче ноченька прекрасна.
В небе месяц светит ясно.
Наступает вновь закат.
На себе почуял взгляд.

Смотришь нежно на меня.
Нет прекраснее тебя.
Так любви раскрыты чувства.
Мне с тобой не будет грустно.

Застуженный молебен...
Звенят фарфоровые карты таро.
Стерильный знак господства
Открывает свои библиотеки боли...
Замороженные слезы в смычке гортани,
Пьющие столь жадно приколотый к пейзажу напиток тишины...
Упоение жертвой падает в море своих теней...
Пламенеет белым на бессловесной полосе.
Гадание на теле...окаменеет ли душа неузнаваньем?!

Имя некрещеной травы в разрезе звука...
И ты, танцующий авторство смерти и жизни...
Последний зритель самого себя...
Тебя вновь прочли по...

У мафиози знатного
Любимый брат убит.
Без лишних слов понятно нам,
В печали он, скорбит.

Такие наставления
Священнику дал он:
«Жду от тебя -- и верю я --
Красивых похорон.

Когда закончишь отпевать,
Труд оплачу я твой,
Но, чтоб у гроба смог сказать,
Что брат мой был святой!
А, коли мне откажешь в том,
Раскаешься потом!»

Оставил батюшку он так
Стоять с раскрытым ртом.

Без сна две ночи проводил.
В срок проповедь была.
Чтоб выполнить, о чём просил,
Смекалка помогла...

Мы воруем минуты осенние,
Чтобы больше досталось тепла.
Лето в августе слишком рассеянно,
Вниз стекая дождём со стекла.

Но гулять всё по-прежнему хочется,
Только вместе с раскрытым зонтом.
И творения раннего зодчества
Оставляем смотреть на потом.

Мы глядим на неопытность разумом,
Вспоминая себя в те года.
Жизни можно учиться по-разному,
О себе не оставив следа.

Те слова, что ещё не сказали мы,
Но которые ждут тех минут,
Вечерами любуются заревом,
Дня былого прощальный салют...

Как осень эта хороша,
В ней смысл особенный и новый!
И умиляется душа,
Раскрытая, как лист кленовый;

Другой палитрой заиграв,
Мир стал теплее и сердечней,
И даже я меняю нрав,
Поддавшись новой страсти встречной.

"Спасибо" хочется сказать
Мне осени за счастье это,
Что есть зелёные глаза,
Что мне зимой напомнят лето,

Они крыжовника в саду
Крупнее, ярче и прозрачней;
И я навстречу им иду,
Как до куста по тропке дачной...

Автор: Ольга Волкова

Чуть больше огня. Покоя. Тепла.

Раскрыта спокойно душа и рука.

Бездонным потоком льются блага.

© Copyright: Надежда Мунцева, 2019
Свидетельство о публикации №119020701013

Я храбрая Маринка! –
На тучках – облаках
Сижу, как на перинках,
В карманчик пряча страх.

Я сделаю качели
Из этих облаков,
Сюда бы мне печений
И парочку носков!

В раскрытую ладошку
Садятся птички вдруг…
Летающие кошки
Не водятся вокруг.

Я в небе ярко – синем
Уже наверно час,
Но вкусных апельсинов
Во сне всё нет сейчас.

Живу без тревог.
Но-полетно и чутко.
Как будто в судьбу закачали аргон.

И первая зелень, как первое чудо,
свершается вместе с раскрытым окном.


Я тоже листва. Только чуточку старше.
Я тоже воспрявший. И тоже чудной.
Неистовым маем
нас кроет на марше,
тасуя таблички "родной" и "чужой".


Дождь светится; он так похож на икону.
И я полной жизнью весенней живу.
И видит Господь: и не злюсь, и не помню...
все тех, кто топтали: меня и листву...

Плывет перламутр заоблачный мимо...

О, оторви себя от суеты...
Пусть будет день равновелик рассвету,
Пусть полыхают алые приметы
Цветением, что обжигают грудь.
Мгновение раскрытых губ
В риторике соблазна откровенья,
Что молвит тишиною вдохновенья,
Перебирая чёток строчных суть.
Когда так ярко, что восходит Свет
Слезою спелой зимнего причастья,
Когда так трудно вымолить участье
И начертить обратный птицам путь.
Когда у музыки знакомое лицо,
И руки на ступенях черно- белых,
Когда так хочется мне попросить...

Целую эту музыку плечей
И пальцы, что сплелись и расплескались.
Раскрытым знаком теснота свечей
Пьет невесомое глубокими глотками.
Возьми меня в огонь осенних снов,
Когда ладонь устанет жечь чернила,
В буквы, которыми нас говорил Господь,
За всё, что суета в нас не любила.
Власть и безвластие,
Ты кровь моя и плоть.
Я кровь ковал до встречи наших точек...
До запятой, что прочитала нас насквозь,
В​ побуквенных хорал слагая ночи.
За всё, к чему нас сон не ревновал,
За виденные лица...