У дороги в чужой сон

Пьяный дождь в саду пионов,
Благом вечер предоставлен.
Окруженный ярким фоном,
В одиночестве оставлен.

Деревянная беседка,
От дождинок укрывала.
Эта милая соседка,
Все мои капризы знала.

Почивальня на природе,
Мозг восторг переполняет.
Тяга к маленькой свободе,
Тело в кайфе пребывает.

Все совпало для блаженства,
Нет проблем кровососущих.
Ощутимое главенство,
Среди "пальм" плодов несущих.

И окутан ароматом,
Я исчез, куда не знаю.
Потянуло слева мятой,
Все,простите...

Тонущий весь в изощрениях,
В свободе выбора тонул.
Каких не мыслил ухищрений,
К себе все прелести тянул.

Магистр безграничных трюков,
Сума сводящий яркий блеск.
Палитра жестов,спектры звуков,
Фантазий сумасшедших всплеск.

И прелесть женского начала,
И твердь души мужских начал.
И в небо женщина кричала,
К земле мужчина прорычал.

И восхищаясь даром этим,
В хвале к Создателю сиял.
Однажды ангела мы встретим,
Который просто мирно спал...

На "ударных" отбивает,
как "чечётку", снежный дождь...
И сонливость нагоняет,
с колыбельною он схож...

Звуки скрипки ветер носит,
с ним вальсируют кусты...
Как голодный - кушать просит,
вторят слёзно им альты...

Дирижёр сидит на крыше..,
капельмейстер на балу...
...Здесь октавой надо ниже..,
не бывать уже теплу...

Закружило, запуржило,
и закапало сильней...
Сольно выступить решила,
вьюга, в танце средь аллей...

Жрать хотят собаки,
Жрать хотят и кошки.
Я сварил салаки,
И крупы немножко.

Навалил по горку,
У калитки миску.
Но ушла собака,
И убёгла киска...

*******************
Быть место пусто не могло,
Другим животным повезло.
И им не чуждый Божий дар,
У птиц открыт большой базар.

Вознагражден был тем и я,
Чудит орнитология.
Подался видимо в бега,-
Сидел волнистый попугай...

P.S. Я не смог его поймать,
Как бы правильно сказать?
Для него уже свои,-
Взмыли в небо воробьи...

какие запахи весны?
они летят
и видят сны
цветет сиренево Планета
и скоро лето
фиолета
а летом
запахи ясны!

С трудом надевали рейтузы на Таню.
Вот-вот в детский садик за нею придут.
На помощь и нянечку даже позвали.
Ведь добрая няня… Помочь – тут как тут!

Не верилось даже, а всё ж натянули.
И Таня всем стала улыбку дарить.
С улыбкой сказала, едва все вздохнули:
«Малы, потому что, они не мои!»

С таким же трудом, стиснув зубы, вестимо,
Снимали рейтузы улыбке в ответ.
Лишь сняли, по-прежнему невозмутимо,
Открыла всем Таня домашний секрет.

Рейтузы, что сняли -- её брата, Вани.
Улыбку...

Невесомой, прозрачно-тонкой,
Стала времени ткань моя.
Ранит душу тревоги кромкой,
Словно бритвы её края.

Ткань времён, ткёт рука событий,
Её крася в свои тона.
А на ней судьба жизни нитью,
Вышивает узор из сна.

В чьих-то грёзах из сказок феи,
В чьих-то, тёмный колдун из сна.
Все живут жизнью как умеют,
В их, им данные, времена.

Жизни времени тоньше ткани,
С каждым новым, прожитым днём.
А когда ткань незримой станет,
Мы не в смерть — в сон времён уйдём.

И моя, невесомо...

На непройденной тропинке,
Сон нехоженных путей,
Чуткость лёгкости пылинки,
Тьма неброшенных теней.

Неизведанного тайна,
Будоражит и зовёт.
В ней волнующе и странно,
Непонятное поёт.

Тайна просит о разгадке,
А мы чуда жаждем в ней.
Чтобы стал утёнок гадкий,
Принцем белых лебедей.

Ведь девчонки иль мальчишки,
В душах взрослых всех живут.
Веру, в сказки мир из книжки,
Они в них, сквозь жизнь несут.

На непройденной тропинке,
Сон нехоженных путей,
В сказку капельки-росинки...

Там, ковёр степей без края,
Здесь, гор каменных гряда.
Там, душе земля родная,
Здесь, чужим мне быть всегда.

Там, рождён под майским небом,
Под восточною звездой.
Но доволен жизнью не был,
И ушёл, вслед за мечтой.

За мечтой о мире ярком,
Где довольствия покой.
Где жизнь лёгкая подарком,
И равны, все меж собой.

Кусок хлеба в мире сытом,
Я найдя, жив только им.
Без звезды родной, лишь бытом,
Плохо — небу быть чужим.

Что ж, что сделано — то свято,
Судьбу принял я, но всё ж...

Пока не тронет лапой грусти,
Чужого горя — не поймём.
И даже мысли не допустим,
Что утонуть, мы можем в нём.

Вкус чувства выразить не сможем,
И как бы не были умны.
Лишь испытав на своей коже,
Поймём, боль горя и вины.

Озноб и жар в себе, словами,
Не знавшим их, не описАть.
Лишь пережившие их сами,
Быть может, смогут нас понять.

Но и тогда, у ощущений,
У нас — различная шкала.
И сколько нас есть — столько мнений,
О видах доброго и зла.

Смеялся он, над тем кто плакал,
И...