Тысяча

Однажды… разобьется тишина
От звуков голоса из прошлого родного…

Однажды… неприступная стена
Вдруг рухнет от признания простого…

Однажды… разольются берега
Реки, что память укрывает глубиною…

Однажды… серебристые снега
Растают в миг, согретые весною…

Однажды… среди тысячи картин
Найдется ненаписанный сюжет…

Однажды… без каких-либо причин
В ночи прольется чистый яркий свет…

Однажды… ноту жизни уловив,
В явь превратиться самый сладкий сон…

Однажды… поняв истину любви...

Так хочется порой уехать
К любимой бабушке на лето,
В тот дом, что дедушка построил
Уютный, теплый и просторный…

Там возле дома есть скамейка
На ней как дружная семейка
Мы собирались вечерами
С родными, близкими друзьями…

Там воздух пахнет спелой вишней,
И воробьи поют на крыше…
Там под солнцем каждый год
Большая яблоня цветет…

Там в малиновой тише
Живут забавные ежи…

Там речка с теплою водой,
Где мы купались детворой…

Там даже ветра шум особый,
Какой-то легкий...

я распакован
расколдован насквозь
продувает вечностью


***
ранним утром
прислушиваюсь в темноте
смутные мысли


***
по коридорам строчек
беззвучно бродят
тысячи глаз


***(мэйловое 2)
не могу оторвать пальцы
от клавиатуры, ведь
на другом конце – Ты


***
многоточием
внимаю немо
на грани сказочного сна


***
наши линии жизни
не сошлись на ладони
так надо


***
спал
в новый год
совсем одиночество


***
и словно комната раскачивается
елочной игрушкой в...

многомерность пьянящей нежности стихии
накатывает тяжелыми волнами без счета
на древний волнорез (каменный коготь выдвижения)
чернеющий порезом – инородным вкраплением
в неистовой палитре заката
цепи свинцового прибоя
разбиваются на брызги взрывной пены
молекулами былых штормов
рассыпаясь дыханием высвобождения сердца моря
вся в шрамах вода – лицо посейдона

~|/~
и где-то на глубине под давлением темноты
вспыхивает невыносимый звук озарения
словно стон памяти
втекший в кровосток...

Ваш взгляд отобразить
В безмолвии невозможно,
Он словно покоряет тишину.
Обогащает светом, солнцем,
Пленяет сказочным огнем меня одну,
Его ведь я и через тысячу столетий
Забыть….Поверьте мне!
Уж точно не смогу.
Так жизнь тонка.
Но этих нитей много.
Вы нить моя,
Но я увы не Ваша,
И в сердце одиноком и служащем
Зажата тихая безмолвная любовь,
Которая принадлежит отчасти не мне, -
Творцу всех наших вечных снов.
Но я не плачу.
Не прикоснусь к Вашей руке,
Не поцелую губы,
А...

Великаны вдали,
В серой дымке промозглого зимнего дня.
Окружают они,
Наплывают внезапно на тебя и меня.
Скоростное шоссе,
Металлический голос застынет в ушах.
Это Город уже...
Вирус Города в наших пустых головах.
Сотни тысяч людей,
Миллионы слепых, вдаль глядящих, окон.
С колоколен церквей
Неуместный, волнующий утренний звон.
Лабиринты дорог,
На асфальте дрожащее море огней.
Город - это наш Бог,
Это сборище в ритме живущих теней.

Вот я сижу, смотрю в окно,
И мыслей нет, мне всё равно.
Я растворяюсь в синей мгле,
И небо спрятано во мне.
Нет чувств, эмоций.
Тишина.
Я перед выбором одна.
Глаза закрыты, пульса нет:
Ну, здравствуй, милый и тот свет!
Белым-бело…. И коридор…
Нет, я обратно, перебор.
Пойду к тебе,
Вдруг ты мой принц.
И среди стольких тысяч лиц
Забуду образ твой совсем,
Тебя не зная столько дней.
Провал опять.
Большая дверь,
За ней стоит моя постель,
Пойду-ка спать я – хватит ныть
И...

Плюется огненное солнце
Рубцами позолотых стрел,
Слепящей негой задается
Земли обхваченный надел.

Искрится танго водных бликов
В прозрачной синеве озер,
Янтарный блин на самом пике,
Вскарабкался над скопом гор.

Лелеют лиственные шапки
Гонцы полуденных лучей,
И движет по небу украдкой
Десница тысячи свечей.

А ты так нравишься мне!
Ты не теряешься в толпе,
Подобно тысячам других,
То мной, а то собой больных,
Мне не нужны признанья их.
Ведь ты один в большой толпе
И ты так нравишься мне...

Я жгу листки своих блокнотов...
Они сгорают без следа,
но из огня мне шепчут что-то,
на крик срываясь иногда.
Ну, вот листок: на нем пометки,
что второпях писал давно,
о напрочь сгинувшей разведке,
ушедшей в ночь под Ведено.
Тому уже три года с гаком,
но дело в людях, не в годах...
Их помнят матери, оплакав,
в далеких русских городах,
да этот листик из блокнота,
что предаю теперь огню.
Другим же помнить неохота -
так я ведь их и не виню...
Я просто жгу свои...