Творчество 12 строк

Он говорит не так как все -
Он строит речь стихами.
Увидит если место где -
Испишет всё строками.

Ему не важно сыт ли он,
Какая модная причёска
И крепок был ли ночью сон
И спал ли хоть немножко.

Ему совсем не важен быт,
Его в себе не замечает.
Зато когда другой не сыт,
Поэт волнуется, страдает!

А ночи, в каруселях рифм?
В уме мелькают строчки, строчки
И бьётся пульс вплетаясь в ритм
Его совсем короткой ночи.

На что б он только ни глядел,
Что б только в мире он ни слышал...

Вся наша жизнь - дорога к дому,
Земного странствия приют,
И не сокрыть души истому,
Пока мы все не будем тут.

Томит пророков ожиданье,
Томит поэтов неуют;
Листвы березовой шептанья
Покоя сердцу не дают.

И нам отпущено немного -
Что перед вечностью лишь миг -
Чтобы увидеть и потрогать,
Услышать и прочесть из книг.

Поэт - он больше чем мечтатель,
Он даже больше чем пророк;
Он слов богач, он рифм стяжатель,
Кузнец стихов, строитель строк;

Покуда рыбою на суше
Томится он...

Вы в вечном танце с Музою своей,
Она Вас за руку вела упрямо,
О! Сколько пережито с нею дней,
Строкою оборачивалась драма.

Сонет как эхо звал любовь с собой,
И с Музой Вы не были одиноки,
Она Вас утешала в час ночной
И Вам свои передавала токи.

Шептала Вам чудесные слова,
Которые ложились на бумагу,
От них порой кружилась голова,
Но у поэта не отнять отвагу

Кружиться в танце с Музою своей
Рукою твердой, обнимая ее стан,
Она Вам тихо шепчет :"Не старей!"
И голос Ваш...

Вас вдохновенье посетило
Негаданно в нежданный час.
Ему мгновения хватило,
Чтоб рифмами наполнить Вас.

Вы поддаётесь умилённо
Ритмичной поступи стиха.
Всё отложив, заворожённо
К бумаге тянется рука.

Поток чарующих вибраций
В душе мелодию поёт.
Размерным строем интонаций
Строка игривая плывёт.

Перо, как сталь звенит ретиво,
И новый стих из-под пера,
Играя рифмами красиво,
Вы выдаёте на-гора.

Юрий Тарасенко

В век жестокий, лживый, лютый и кровавый,
Во осуществленье непропетых строк,
Вверженной во пропасть Русскою державой,
Может, в утешенье, вымолен пророк.

Я того не ведал и к тому не рвался,
За власы рванули – и давай, твори!
За десятки лет досель не исписался,
Круто то призванье, что ни говори.

Ох, народ мой грешный, трудолюбный, нищий,
Вынесший все беды на своём хребте!
Знать тебе потребно: прах и пепелище
О тебе пророчит в сердца наготе!

Я душою мерзок и грехами смраден...

Короткая жизнь стихотворца торопит творить
И Истины пламя вздымать в человеческих душах.
Когда не от Бога, не смеет пророк говорить
И стадо людское его не обязано слушать.

Но если Божественный Глас ты услышал хоть раз,
Тогда не моги убегать, как несчастный Иона.
И миру реки, как неправеден он, без прикрас,
И суд возвести обладателю царского трона.

Не мни малодушно: «Я ныне реку не о том,
Чем это призвание, лучше на дно мне морское!»
И если ты будешь однажды проглочен китом,
То...

Эти жёлтые листы,
эти жёлтые страницы...
Воплощаются пласты,
мыслей разных вереницы...

Расцарапанные в кровь,
перечёркнутые строки...
Перемолотые вновь,
жизни пройденной уроки.

Стерпит всё, что напишу,
типографская бумага...
В муках творческих рожу,
слово сказочного мага...

Ах, эти первые стихи..,
они конечно, неуклюжи...
Не хороши и не плохи,
и не вода, пролИтой лужи...

Наивно чистая строка,
неискушённого писаки...
И не понявшего, пока,
в слогАх "не съевшего" собаки...

Младенца, первые шаги,
без наблюдательного ока...
Да, неумелые мазки,
их не судите очень строго.

Души, хроническая боль,
комок, что вырвался наружу...
Горячих слёз кристальных, соль,
что успокаивают душу...

Благая дверь, что много лет,
стояла накрепко закрытой...
Чудесный...

Я город меряю шагами,
Кварталю вдоль и поперёк.
Строения, как оригами,
Стоят в рядах под козырёк.

В неброскости архитектуры
Сегменты старого панно.
Как от нежданности простуды
Прыщами стиль иных домов.

К структуре этой прикоснуться
Приятно, гладя ей лицо.
Сооружения, что бусы,
Красивые в конце концов.

История стирает сроки.
Мы только из архитектур,
Да в записях найдём потоки
Нас возвышающих культур.

Спорткомплекс, Детский парк, церквушка,
Дом Творчества, базар, вокзал...

Когда средь жары вдруг ударит гром,
Не так то ужасно, други!
Когда я в десницу схватил перо,
Диавол взбледнел в испуге.

И то дерзновенье, с каким поэт
В своих кровоточит строках,
Затем лишь досель поражает свет,
Что мир забыл о пророках.

Ничтожные трусы, которых смерть
Всю жизнь повергает в рвоту!
Вам не разогнуться, не встать, не спеть,
Не стать певцом ни на иоту!

И если вы мните, что лишь Кремлю
Я костью в глотке застрянул,
То я вас, жалких, благословлю.
Пока гром с Небес...