Твердеть

Земля прощай! – всей мощью лопастей…
Земные - мы, но все-таки летаем!
Весь мир пронизан силой скоростей -
Незримо под ногами время тает.

А рядом кто-то выкрикнет – «Налей…»
И заскулит – «Трава, трава у дома…»
Мы любим жизнь! – такая аксиома.
Пусть турбулентность это выявит острей!

Родную твердь отмолит наш певец.
«Мы сели!!! Браво!!!» - хлопая в ладоши,
Вмиг протрезвеет став опять хорошим…
Земля, прими! - я твой ручной птенец.

Мысли не так уж быстры и движенья заме-
длены, прощайте слабости, из ума выжи-
вающих, Вы, то уж замечаете, что и рука,
не тверда, да и глаз уж не тот, не попасть
в птицу в лёт, улетающую, да не сесть на
весло, ватник, одев, «нахлобучив», кирзу,
и тельник, пожилой человек, неудельник.

- Мне говорит моя жена,
Что есть сырое всё – полезно!
- Как и моя! Твердит она,
Готовить что – неинтересно!

Без ложного стыда и суеверий страха
Я думаю о храмах Кхаджурахо ...
Пять тысяч лет не сделали их прахом, -
О смысле сексо-энергетики твердят!
Значенья чувства человеческого полны,
Не смыли их веков седые волны,
Убоги перед ними западные догмы,
Где секс - забава, низость и разврат!

Мудросплетенья и загадки силы тайной
Давно познали и постигли джайны, -
Об этом Камасутры Ватсяяны, -
Божественное в том провидец сей нашёл!
Снаружи храмов - красота и страсти,
Им рабски...

- А второй?
- Наш с тобой и их, как янь и инь, понедельник,
не бездельник, отделяя твердь от земли, весы от
гирь и весь пузырь.
- Ну тебя, дед, всё присказки и не туда, как вода,
в песок, боль, уволь.

Забродил сок, а вино прокисло,
Плесень хлеб накрыла с края сединой.
Себе врать напрасно, не имеет смысла,
Все мы знаем, когда мы кривим душой.

От своих грехов не спрятаться за ложью,
Перед совестью себя не оправдать.
В жизни многое исправить невозможно,
А вино, коль скисло нужно выливать.

Нужно в меру всё — всего впрок не отложишь,
Хлеб несьеденный людьми, сожрёт грибок.
И душой прокиснуть в жизни можно тоже,
Коль в ней лишь копил и складывал всё впрок.

А грехов не знают в мире...

Всяк по-свойму на чужбине
Жизнь построил. Кто как мог.
Кто-то в воинстве. При чине.
Сколь людей, столь и дорог.
То не взвод, а сотни... тыщи
Жизней, брошенный страной.
И без крова, и без пищи.
Выжили мечтой одной,
Что в родимую сторонку
Доберутся как-нибудь...
Растуды же их в печенку,
Кто закрыл обратный путь.
Через годы и скитанья
Шел на родину солдат.
Много лет надежд, страданья.
Но пришел! Пришел назад!
Все иначе. все другое.
Всюду красные цвета.
Я, как факт, перед тобою...

В России разгул криминала!
Я в мыслях томлюсь невесёлых.
Вот банда кавказцев напала
На мирный уральский посёлок!

До степени крайней разгула
Дошло обнаглевшее зло,
Когда уроженцы аула
Террором пугают село!

И я опасаюсь, что скоро
В пучине раздоров и смут
Кровавые руки террора
Россию за горло возьмут!

Уж кровью поля оросили!
Свободно свирепствует зло.
Да разве в Советской России
Такое случиться могло?!

А власти в тупом постоянстве –
Диагноз такой курам на смех! –
Твердят...

Белый туман. Хлюпанье чёрных болот.
Вскрикнет кулик и замрёт.
Тонкий ледок лилию в болоте скуёт,
с первыми лучами убьёт.

Булькает ряска. Сопит в глубине водяной.
Черти легли на покой.
Кашляет, кашляет из глубины больной,
видно, совсем плохой.

Можно уснуть, короче окажется путь,
можно ласкать камыши,
острые крылья их режут, капает ртуть
алая в розетки кувшин.

Можно припасть на кочек мшистую грудь,
можно забыть про миры,
тёплая ртуть тихо каплет в бурую муть,
в...

Мне без тебя так одиноко,
Всё время жду, что позвонишь!
Но видно для тебя всё это не серьёзно,
О Боже, зачем тогда мне жить!
Мне без тебя так одиноко,
Хочу любимой только быть!
Но разум, грубо и жестоко,
Одно, лишь слово мне твердит:
"Забудь"!
Тебе по жизни будет проще!
Пройдёт ещё не много лет,
И эти чувства, эти мысли,
Ты вспомнишь, как горячий бред!