Туше музыка

По стеклу растекается вечер
китайской тушью.
Быстротечная бесконечность
ласкает душу.
Прислушайся,
это так далеко и так близко,
что вовсе не докричаться,
а только шептать.
Ибо,
когда обнаружишь
своё место
в пространстве-времени,
воистину
невозможно
не ужаснуться,
тому что
отблеск пылинки,
упавшей
с крыла мотылька,
будет под стать
(или даже больше)
всей твоей жизни,
всех сокровенных
мыслей,
разбросанных,
как осенние листья,
в черновиках.

Я знаю, Бог живет не в Церкви…
Он тихо селится в душе.
И ,бережёт на вираже,
За миг единственный до смерти,
Когда не веришь ты уже…

Я знаю, Бог живет в друзьях,
С которыми роднятся души…
Для них он звезды утром тушит,
Чтоб был рассвет… А к ночи ужин
Вновь у камина… При свечах.

Я знаю, Бог живет в любви,
К одной, единственной на свете,
К родителям, и просто к детям,
Твои они, иль не твои…
Я знаю, Бог живет в любви.

Я знаю, Бог живет в стихах,
В холсте и красках, в каждой...

На удар — ответ ударом,
Клинья вышибают клином.
Пожар, встречным лишь пожаром,
Иногда тушить по силам.

Клинья — клином вышибают,
Зло — не убедить добром.
Добрых — слабыми считают,
Те, кто жить приучен злом.

Не умевший дать отпор,
Снова бит со всех сторон.
И так будет до тех пор,
Пока сдачи, не даст он.

Клинья — клином вышибают,
Эффективней средства нет.
Силе, сила лишь другая,
Даст, достойный ей ответ.

Так устроен мир, что служит,
В нём лишь сильным власть любая.
И...

Голова в тепле, ноги в холоде.
Кран, крутящий момент шестерён завода
плавит лёд. По колено в беде, в талой воде
вычищаю карму, убиваю урода.

Небоскрёбами высились здания надо мной.
Стёкла верхних подвалов, подземных натянутых линий.
Бумерангами снов, слов, поступков выступит гной
ощущений тоски, безысходности глиной.

Что мне сделать, чтобы сдохла печать внутри??
Это печать в окне приближения к дому,
всё родное вокруг, но краем глаза, смотри,
внутри, всё внутри стало вдруг...

Куда уходят души,
Уходят ли они?
Иль с жизнью тел, смерть тушит,
Навек и их огни?

А может смерть в нас страхом,
ДалА фантазий взрыв?
И ум боясь стать прахом,
Придумал душИ миф?

И нет, души нетленной,
И жизни целей нет.
Всё сон, мы сил Вселенной,
Побочный лишь эффект.

А личность — совокупность,
Свойств тела и ума.
В них наш размах и узость,
И знаний свет и тьма.

Но смерти страх ум глушит,
И он боясь конца.
Придумал, что в нас души,
Дверь, в вечный мир Творца...

Всё как всегда, обман обманы множит,
И мы не знаем, следствия причин.
Всё как всегда, все те же и всё то же,
Всё как всегда и клином вышибают клин.

Всё как всегда, накажут за наивность,
И без вины, забрав всё, обвинят.
Всё как всегда, банальна очевидность:
Тот кто слабее, тот и виноват.

Всё как всегда и словом поперхнётся,
Тот кого бьёт, добра кулак под дых.
Всё как всегда и посмотревших в солнце,
Светила взгляд, поставит в ряд слепых.

Всё как всегда и намерений блага,
Кому-то...

Куда уходят души,
Бессмертны ли они.
Иль смерть тела разрушив,
Погасит их огни?

Есть в вечности размытость,
Безмерности во всём.
Без форм-границ безличность,
Безбрежности объём.

В бессмертии бесцельность,
Безмерных величин.
Не знает бесконечность,
Ни следствий, ни причин.

Нет центра и окраин,
И не начать отсчёт.
Не живший не реален,
А тот кто жил, умрёт.

Смерть жизни огни тушит,
Задав вопрос умам.
Куда уходят души,
И есть ли, что-то ТАМ?..
Марковцев Ю.

Октябрь. Заплачем. Заплатим
За жизнь и за электричество пени.
- А можно хоть на год вперед?
- Да на кой тебе на год?
Осталось - то с Гулькин.
А мне все до рюмки диеза,
До лампы, до фени.

Курлыкают голуби,
И на скамейках бабульки
Остывшим углем, а не тушью
Октябрь подводит сплошные эскизы,
Вкушая листву, как голодный
Эстет декаданса:
Зима оглушает вас сверху,
И только немножечко снизу,
Даруя, рыдая и радуя бег
Перманентного транса.

О Будда, куда тебе
С великосветской своею...

...Стоит над рекою погода хорошая,
Плывут облака в тишине голубой,
Как русская сказка, деревня Алёшкино
Вниз с берега смотрит, любуясь собой;

Дрожат поплавки, и рябит отражение,
И рыбка в полёте слетает с уды,
И лодка тюленем лежит без движения,
Шершавое брюхо суша от воды...

Но лето, как яблоко, терпкое, сладкое,
И царство куриное в досках двора,
Заборы, и мостик, - вдруг стали загадкою:
Сегодня их нет, а ведь были вчера,

Когда вон за полем, за этой околицей,
Коварно росли...

В БИБЛейскую эпоху правил Культ БАБЛа,
Духовный суррогат вливали людям в Души –
За Слово Божье выдавали богословское "бла-бла",
Которое Дар Неба – Искру Божью в Душах тушит.