Туман воспоминаний

Я мыслю- значит я существую!
Но мысль витиевата, как сталька.
Запутана в бороду воспоминаний.
Ее рассекаю, как Александр Гордеев узел,
Рублю на куски, как солдаты Писарро
Рубили джунгли, чтобы пройти в Куско.
Всем смертям вопреки, наперекор тамагавкам
И отравленным стрелам с кураре.
Бросаю в бой свой последний резерв:
Гвардию, как Наполеон под Ватерлоо!
Терплю поражение за поражением,
Как англичане во Второй Мировой,
НО ВЫИГРЫВАЮ РЕШАЮЩЕЕ
Сражение под Эль- Аламейном
И ВЫХОЖУ...

Тихо закат оседает за плечи
Сонных, уставших полей,
Звезды на небе зажглись, словно свечи,
Песню запел соловей.
Запах травы и цветов над рекою,
Зеркалом блещет вода,
Воспоминанья несут как волною,
Манят и манят сюда.

А над речкой зори тихие плывут,
Соловьи там заливаются, поют,
А над речкою в тумане огонек,
Там девчонку ждет под вечер паренек,
Он обнимет ее плечи в тишине,
Зацелует, заласкает при луне,
Будут звезды им дарить свой яркий свет,
Жаль, что быстро возвращается рассвет...

Полковника — четыре пули
достали... в центре аж, Москвы,
и слухи, сразу, всколыхнули
( стреляли «профи» ) слог молвы,
струящейся — тропой терзаний,
кто прав, кто нет, а посему:
скользящей долей, меж страданий
итогов смертных... Но ему,
Истории, по Праву, фраза
принадлежит ( то о Чечне,
меж рейдов адовых спецназа,
на непонятной всем войне ):
«Здесь, Родины не защищаю,
в отличии от сих «мирян»!
Я - «тракториста» понимаю,
средь бесконечности «крестьян»!
Судьба, во мщении, одержима...

Ветер зари, прорывая кобальтовые занавески раннего неба,
повеял холодным каменистым берегом северной Атлантики.
Мне следить за тобой, печальная чайка над чешуей чугунной волны.
Спящие в пустынном тумане холмы отзовутся суровым эхом любви.
Мантия засохшей травы спадет с плечистых просторов нордических глаз.
Битым стеклом брызг ранит сердце, вороном старым сгнездится заря
в его запутанных кронах, дождь нервной львицей подсядет
к разбросанным камням, его револьвер перезаряжен
свинцом...

Вспоминая о ней, он печально смотрит на небо,
Может там разглядит он сиянье счастливой звезды,
Что когда-то зажгла в его сердце любовь так красиво,
Только с ней связывал сокровенные сердцу мечты.

Колдовская любовь затуманила полностью разум,
Потерял суткам счет, позабыл, когда он уже спал,
Мысли были не с ним, далеко, где-то за горизонтом,
Рядом с ней… и ее облик он на стекле рисовал.

Своей кистью невидимой делал лица очертания,
Представляя себе, будто пишет с натуры ее,
Каждый...

Ты почувствовала моё желание,
я почувствовал – твое смущение.
Я спел: люби меня до последней капли росы,
на веере ресниц неверного утра;
до последней унции золота
во взгляде благоуханного среднелетнего полдня;
до последней частицы растаявшего
медного мёда на ладонях тепла;
до полной пустоты слов о нас,
как о разнице в этой вселенной дождя.
В крабовидной туманности снов раскачивалась
бригантина холода –
под одним одеялом
из, режущей глаз, белизны февраля,
запечатли на кончиках...

...Заженных миллион свечей,
Расплавят ночь на полутени.
Ступает разум по ступеням,
Таинственного храма бытия.

Смущает райское убранство,
Злаченных стен и потолка,
И все брильянтами слегка,
Проникнуто покоем царство.

И прикасаний некий страх,
В оцепенении держит тело.
Все в благородстве и всецело,
Достойных линий протокол.
И в зале бесконечный стол,
Там было , что душа хотела.

И нежной скрипкой моросил,
Блаженной сказкой летний дождик,
Вступает нежно, осторожно,
И,будто...

Пахнет морским приливом – к дождю.
Между нами пропасть – один поцелуй.
Прикоснулось слово к губам и стало цветком.
В глубине зрачка – облачко перламутровой пыли
от вспорхнувшего бабочкой ветра.
Воспоминания – разводы неба
в отражениях глиняных луж;
дыхание – остывший туман на фризе.
Одинокая груша разбросала осколки ветвей
по паутине стекла – мне бы столько дорог.
Томик хайку согревает внимание –
словно печаль светлячка-фонаря в окне
кембрийского океана –
в ожидании сна у костра...

Уж я пленен дыханьем ночи,
Мне грезы юности былой
Навеял в дремлющие очи
Звезды мерцающей покой.

В объятьях дум дышу свободой,
Невольник мерзкой суеты.
Туманный взор к мечтам уводят
Небес неясные черты.

И зрелый ум к пустым желаньям,
Стыдясь, все более не строг.
И сладок мне в воспоминаньях
Бездумных вольностей порок.

Сомнений тяжких груз опасный,
Пока звезда во тьме горит,
Не давит грудь,я снова счастлив
До первых сполохов зари.

Дождь моей души
Ты его не слышишь,
Боль моей тиши -
Еле-еле дышешь....
Крик моей любви
У закрытой двЕри,
Миг моей мечты -
Ни во что не верю...
Всплеск моих обид
О скалу сомнений,
Обреченный вид
В граде обвинений.
Соль правдивых слов
Лжи медовой ложка,
И рябины кровь
За моим окошком.
Осени тоска
Ветер перемен,
Взгляды в небеса
Ничего - в замен....
Снег воспоминаний
Зябкие ладошки.
Вкус всех испытаний
На душе вновь кошка,
Лапою когтистой
Цап-царан,слеза
Совести...