Трусливый

Скажите мне братья,
Готовы ли вы,
Мне обещать, что для вас,
Трусость не станет дороже меча,
Дружба не станет глупым поприщем славы,
Любовь вы не выразите нагло и пошло
И перед страхом вы станете,
Как пред наградою,
О, нет, не надо!
Прошу вас, не надо,
Слышать мой стон из маленькой комнаты,
Прошу вас, не надо,
Проявлять добродетель жестокому волку,
Простите меня за трусливость,
За то, что пред смертью я стал,
Как пред наградою.

Как принимали в доме чужом –
Днём серым пасмурным
Встретили праздником.
Как собрались за круглым столом
Дамы красивые,
Дети хвастливые.
Солнце в сей дом лучи привело
Доброй приметою,
Песней неспетою.
Смех на устах да в душах тепло,
Очи манящие,
Губы пьянящие.

Как веселили в доме чужом
Тосты добрейшие,
Ноты нежнейшие.
Как угощали хлебом, вином,
Кресло подставили,
Выпить заставили.
Сколько сгорело за ночь свечей…
Взгляды пытливые,
Лица счастливые.
Сколько родили разных...

раскажу я одну вам историю
пусть вы даже мне все не поверите
и решите что вру я бессовестно
только я уже начал расказ

грело солнце апрельское лаского
в Петербурге без туч зеленеющем
в стадионе Петровском заполненом
разбирались Зенит и Спартак

были красные грозно настроены
много бегали с мячеком гругленьким
и бразильцы техничны старалися
наш Зенит разгромить всем в пример

только вышло не так как хотелось им
между ног вратарю мячик катиться
в центр поля арбитр указыват
один...

Да, в душе бываю я ребёнком...
Но зато я искренне смеюсь.
Кто сказал что это очень плохо?
Обижайте! Я ведь всё "прощу"!

Да, я в душе бываю гнусной стервой,
И на всё способна когда злюсь.
А кто меня судить за это смеет,
Я лишь слегка ехидно улыбнусь.

Да, я в душе бываю жуткой плаксой...
Но слёз моих увидеть не дано.
Кто сказал, что это лицемерно?
Пусть на себя посмотрит сквозь стекло!

Да, в душе бываю я унылой...
Но свою лепту здесь рисует жизнь.
Нельзя всегда натягивать...

Собаки рвали мясо, летели шерсти клочья
Преследовали долго, до самого урочья
Хрипя и надрываясь, кусая торопливо
Всей стаей нападали то дерзко то трусливо
И чувствуя усталость истерзанного зверя
Старались уцепиться в загривок или шею

Старались не напрасно, нет силы защищаться
И вот вожак матерый смог к горлу подобраться
Еще одна попытка сквозь ярости рычанье
И над дремучим лесом раскинулось молчанье
Зализывали раны и пировали в чаще
И каждый постарался урвать кусок послаще

Охота...

На мечты полустанок, весь поросший травой,
Я сошёл утром рано, весь помятый, чужой,
С многодневной щетиной, пожелтевшим лицом,
С недовольною миной осмотрелся кругом...

Нет. Не так. Быть не может. Разве это моя
Возлелеяная в грёзах ночи земля?
Нет перрона, и шпалы – гнилая труха…
Разве ходят в такие места поезда?

Но название станции ясно гласит,
Что я там, где хотел, где надеялся быть.
Только нет здесь мечты,– не попутал ли бес?
Всё пеньки да корчи, синий лес, тёмный лес...

Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой -
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты - целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой...

Анафема тебе, толпа рабов,
Бараньих глаз и толоконных лбов,
Трусливых душ и ослабевших тел.
Анафема тому, кто не был смел…

Ты – не народ, ты – полуфабрикат.
Тебя сожрут и сплюнут на закат.
Крестом поковыряют меж зубов –
Анафема тебе, толпа рабов!

Я этой ночью вновь одна,
Одолевают меня мысли –
Зачем мы встретились тогда,
Ах, если б он вернулся… Если б…

Я понимаю, ни к чему
Себя терзать, тревожа душу –
Ведь надо мне, а не ему…
Забыть бы все, наверно лучше

В ушедшем прошлое оставить,
С улыбкою вперед смотреть,
Открыть пошире двери, ставни
И в душу солнышко впустить…

Я днем живу, приободряясь,
А ночью снова слезы лью…
И сколько я б не улыбалась,
Опять я ночью загрущу…

Сама же в клетку угодила,
Как дикий зверь в...

В кабаке, где сама Жанна Агузарова
Делает канканы вся в поту -
Тянет пиво помесь Рембо и Исаева
С небольшим вкрапленьем Винниту.

Он из ЦРУ и член правительства,
Он из ФБР и КГБ,
И адъютант Его превосходительства,
И сам при этом как-то по себе.

Но вот встаёт, крутя в руках презрительно
Два кольта, огнемёт и финский нож -
Вообще-то помесь Фокса и Деникина,
Но личностью на Мюллера похож.

И нет, чтоб там - простите, мол, пожалуйста -
И бросить Агузаровой цветы -
Я, говорит, жду...