Трудности с разрушением

Без секретов, без лести, без грубости
Со свободою мысли и слова
Мы друзья ничего иного
Мы прошли через многие трудности.
Не пугаясь незваной робости,
И улыбок слегка запудренных
От сознания, чем закончится. Все запутано
И завязано в нашей гордости.
И размыто моими намеками,
И сокрыто под штемпелем важности.
На двоих не хватает отважности,
Вот любуемся видом за стеклами.
А ведь можно как раньше по совести,
Но закончилась видно правильность,
От испорченного сценария.
Этой дружеской...

Партийный комитет рещил:
-- Будь командиром в стройотряде! –
Непослушаньем не грешил:
-- Есть! – Принял пост не славы ради,

А просто выполнял приказ,
Как требует устав партийный
От ленинцев, сиречь, от нас...
И вот хронограф событийный:

В высотке собран комсостав –
И нам представлен Тимофеев,
Юрфаковец по праву стал –
Один из славных корифеев --

Главнейшим в сводном ССО
Большого университета...
Пообсуждали, как, с чего
Начнется трудовое лето.

Потом был медосмотр... Кошмар...

Мы с тобой растаяли, как тени
В холоде неоновых огней,
На границе зыбких сновидений,
Средь таких же, как и мы теней.

Наши неприкаянные души
Нам от боли здесь не уберечь,
Целый мир был создан и разрушен
Алгоритмом всех случайных встреч

Воспоминания в утиль
Не сдашь, не бросишь их на полке:
На самолетике в Эртиль
Мы прилетали... На двухколке

В Красноармейский вез нас дед,
Петр Николаич Остроухов.
В поселке том на белый свет
Я и пришла... Часок потпрукав,

И «дарвалдаями» звеня –
(Степь открывалась панорамой) --
Дед-конюх привозил меня
Торжественно в поселок с мамой.

Поселок наш не знаменит.
Эртиль известней ненамного.
Здесь «графский» сахзавод стоит,
А из Воронежа дорога

В усадьбу графа – двести верст...

Серая пыль инквизиторских жадных костров
ветром осенним развеяна. Грех на развилке дорог
тешится жертвенной болью.К сожжению снова готов
агнец невинный, запутавший в терниях рог.
Избранность рода великому делу служенья
тяжким ярмом ненавистным венчает народ.
Главы колен, след теряется ваш в поколеньях,
в храмах разрушенных больше левит не поет...

Воле Всевышней послушны в пределах пустыни,
молим о влаге небесной, тем мир и живет.
Солнечный первенец рыжий - пардес апельсинный-
вечный...

Любовь сберечь не каждый может,
Вот и я не смогла,
И сердце мне помочь не хочет,
Мол, виновата я сама.

И душа ранами покрыта,
И хочет мести и борьбы,
Но совесть для этого закрыта,
И жизни прочитаны грехи.

Любовь мне в жизни не поможет,
И счастье мне она не вернет,
Лишь страданий она моих хочет,
Но жизнь ей их не принесет.

Я стану сильной,
И смогу, все трудности пройти,
И жизнь казкой красивой,
Вмиг сможет произойти...

Ты для меня - это высшее благо,
Тебе прокричу это в сердце без страха,
Ты вырвал меня из пучины злословья,
Маня окружил ты, заботой, любовью.

К ногам моим счастье принес и добро,
Ты мир освещал, когда было темно,
В тебе разглядела все то, что искала,
С тобою впервые любовь испытала.

Пожертвовать многим для чувства смогла
От жизненных трудностей уберегла,
Но ты превзошел в благородстве других,
Сломал веру в то, что любовь- это миф,

Другую мне сторону жизни открыл,
Сказал, что...

Если Собака мудра,
Если собака добра,
То и сейчас и потом
Будет ей славно с котом...
Если ж ей кот нехорош --
Есть, мол, и лучше -- так что ж --
Пусть те, другие, коты
Греют собачьи мечты.
Если сердечное "мурр"
Плохо доходит до дур,
Ну, так о ком горевать?
Будем других целовать...

Любчик

А Любчик, кот, мурлычет: «мама!»,
Вполне очетливо притом...
Он мил и ласков, но упрямо,
Когдв чужой приходит в дом,

Подальше прячется... Боится
Ветеринара – обижал:
Уколы делал больно...

Мне нужно сказать, но я молчу
Мне нужно поплакать, я знаю, хочу!
Мне нужно добра и света немного
И что-бы кто-то пришел на подмогу...

Но день за днем я вижу лишь зло
Как же мне надоело оно...
Как же мне нехватает тепла
Кажется я уже умерла...

Мир мой разрушен уже так давно
И больно и стыдно, но все равно
Я все еще верю, что будет просвет
Но время проходит, а его нет...

Больно, обидно... пустые слова
Знаю, не знаю... решила сама
Но нет у меня силы дожить...
Силы дожить до...

Себя узнавать в нарисованном имени
Так странно, как танец под полной Луной
Я здесь, я пришёл, а теперь отпусти меня
Сквозь тёмное небо. Сквозь воздух ночной.

Я шёл очень долго. Считая мгновения
Травой прорастал меж разрушенных стен
стрелой проносился, блестя оперением,
Писал свою летопись кровью из вен...

А время струится под пальцами Вечности -
Потоки, лагуны, слова-рукава...
На коже давно выжжен знак бесконечности,
Привычно под инеем гнётся трава

Вот мост. Непривычное...