Тропа войны

непобедимость бытия
и неизведанность судьбины,
молитва, тризна, лития,
и лики в мире Триедины.
а ектенья, как стон души,
возносится в благое Небо,
и мерных антифонов ширь,
неспешный ход церковной требы.
об оглашенных помолись,
а херувимская, то – эхо,
что возвращается, как жизнь.
и «Отче наш» - от бед утеха.
и светлый Богородный лик,
и запах ладана, и пенье.
свечей мерцанье, базилик,
надежда, свет, благоговенье.
а взгляд под купол устремлён,
без просьбы, жалоб и стенаний,
в...

Забытой людьми тропой,
Пройду я одна,
Уж лучше быть немой,
Чем называть другом-врага.
Уж лучше быть слепой,
Чем искать в свете-тень.
Уж лучше быть нетакой
Чем стремиться в толпу как пень..

И каждый раз молилась мать,
чтоб вновь сыночка увидать,
но – час назначен роковой,
с пробитой ляжет головой,
нет, не вернётся он живой.

А мать всё ждёт, сошли снега,
уж в поле колосится рожь.
Война, ужели никогда
ты мне сыночка не вернёшь?

Верну. Молись усердней в ночь.
В запаянном верну гробу.
Сомнения отбросьте прочь,
да – там твой сын, печать - на лбу.

Да, я жестока, только, мать,
могу я долго встречи ждать,
поболе твоего:
ты просишь бога своего,
но кто мне запретит...

Я гуляю по тропинке,
Мне сегодня веселей —
Увидал в лесу косынку
Красны-девицы моей.

Я искал её годами,
Но никак не мог найти,
И теперь шепчу устами:
«Все дороги позади...»

Я догнал её, ну вот же —
Лик красавицы моей,
Пусть она теперь поможет
Позабыть усталость дней.

Обнимаю, но туманом
Растворилась вдруг она.
Стала утренним обманом
Дымовая пелена.

Ветры пусть меня закружат
В чужеземной стороне.
Ах, кому такой я нужен?..
Но услышал тут же:
«Мне!»

Я смотрю на конец войны,
На затопленный кровью путь,
На поля, что теперь пусты
И болит от рыданий грудь.

Просыпаюсь, хватаю нож,
Рассекаю пустоты тьмы,
А в руках затаилась дрожь -
Я смотрю на конец войны.

Этот мир опустел в любви,
Отреченный от высших сил...
Ну а что будет впереди,
Мне никто ведь не говорил!

Попрощавшись с чужой землей,
На легке я отправлюсь в путь,
Там, где ждут меня всей душой...
Я приду, приползу как-нибудь!

По крутизне тропинки
Другой дороги нет
Я выйду к той долинке!
Травой затянет след.

Там стланик и брусника,
Чуть ниже зверобой.
Не громко и не тихо.
И все само собой.

В распадке, в самой гуще,
Как юрта небеса.
И овенов жующих
Блаженные глаза.

Пребудут эти братья
Теперь в моей судьбе
С похожим на заклятье
Меланхоличным «бе э»

Приветствуя породу
С природой наряду,
Я, как в живую воду,
Войду в долину ту.

Не упрекни в крамоле
Придумано не мной,
Но есть покой и воля...

Я был давно убит на той войне.
Я воевал на ней четыре года.
Забыл свой дом, когда чернел в огне
подбитый танк мой, и легла пехота.

Но я вернулся, правда, неживой,
вернулся ветром осторожным дымным,
губами тронул крестик за горой,
и к дому проскользнул задами, тыном.

Жену увидел, выросших детей,
расцеловал их, прошуршал листвою
за огородом, вышел за плетень,
и скрылся за полынною травою.

Я видел всё, как кончилась весна,
как урожай собрали, веселились,
и мы...

Бежит тропа под сенью грабов,
теряется в лесной глуши.
В хрустальных струях водопадов
лучи, как молнии, свежи.

То серна выскочит на взгорок,
метнётся вниз по гребешку,
и по ущелью лёгкий шорох
прибавит осыпи к песку.

Иль стайкой промелькнут удоды,
прижав в полёте хохолки.
Замкнут небес лазурных своды,
что до полудня высоки.

Ступает барс, струятся звуки,
и запахи его дразнят.
Он ждёт от темноты услуги,
чтоб накормить своих котят.

Но темнота падёт не скоро,
и небо с первою...

Я пошла по тропе твоей - тенью -
Я ловила каждое слово -
Я ловила в ладонь мгновенья -
Секунды или года...

Я спросила - как вдохновенье?
Ты ответил - не знаю такого -
Я записывал каждое слово -
просто пишу - всегда...

Но крыло твоё не коснётся
Тихих послушных ресниц -
У меня уже есть солнце -
У меня уже есть жених...

Я иду тропой лесною,
Справа лес, и слева лес.
Гляну вверх, а надо мною,
Свет Божественных небес,
То кукушка закукует,
То услышу дятла стук
И душа моя ликует,
Слыша каждый новый звук,
Всё до боли здесь знакомо,
В этой сказке вольно мне,
Ощущаю чувство дома,
В милой сердцу стороне.
Сяду скоро на пенёчек,
Крик услышу журавля.
Чудный, райский уголочек, -
Это Родина моя.

Автор: Виктор Шамонин (Версенев)
Рисунок: Мирослава Костина