Троица

Как поймать перо Жар-птицы?
Говорят об этом три сестрицы.
Сидят девчонки за чаепитием.
Будет для троицы прикрытием.

Уединились и мечтали о любви.
Гадают, счастье девичье приди.
У каждой свой мужчины эталон.
В объятии непременно Аполлон.

Загадкой скажет первой Вера.
Она озорная настоящая Венера.
А на мне отлично сидит одежда.
Возразила своей сестре Надежда.

Любовь обращается к Жар-птице.
Прошу выслушай милая сестрица.
Жду встречу с любовью прежней.
И меня не сочти совсем...

Мальчик грибочки пошел собирать,
Год уж не могут его отыскать.

Как-то охотник побрел по болоту.
Может, встречал его где-нибудь кто-то?

Хозяйка полезла вымыть окно -
Чайник не выключит больше никто.

Бодро водитель схватил телефон -
Жизнь промелькнула как сказочный сон.

Бабка с клюкой обходила вагон.
И обошла б, коль не тронулся он.

Дома десантника больше не ждут,
Плохо сложил он свой парашют.

Стали б больные здоровы и крепки,
Если бы доктор не спутал таблетки...

А он говорил, что после драки руками не машут,
маршрут поменял, на противоположный, правд-
ивый на ложный, сшивал сознания, (из двух ку-
сков один, из трёх два, а из четырёх три), любил
троицу, выгораживал Б-га, Ему это надо? изгонял
беса, робил (тревога?) отчитку, (секрет его чеса),
стеснялся, постоянно чувствовал Его присутствие,
потому чаще и молчал, (мялся), ценил правду её
дурь, юлил, без совести и чести, и без любви и ты
давай, давай иди, откуда пришёл, (на месте), за
дверь...

За ересь рифм взошедшим на костры,
Узревшим в зеркалах судьбы поминки,
Вотще постигшим правила игры,
Великодушно возлюбившим цинки;

Пытавшимся в пустой размер облечь
Веселье черни и пророков мрачность,
Пусть будет эпитафией вам речь
Поклонных дней, их темная прозрачность.

Ан солнце закатилось на века
В очах богоподобного Гомера,
Хромает всяка новая строка
И зрящих расхолаживает сера.

Но пройден до тройной развязки путь,
Повержены тираны поколений,
Нельзя теперь и в сторону...

Щеглы, как красивы, перелетают с ветки
на ветку, трель соловья и его соседки, си-
ницы, песнь, «тень листвы сквозь синеву
неба», дикий голубь кричит «не треба,
не треба» запах скошенный/скошенной
травы, а как думали? как думали вы. Цве-
тенье........ на косогоре, ковыли, бессмер-
тников.
- Вы что, позабыли?
..................................
Троицы торжество, тополиный пух в лицо,
жара, ветерка прохлада, где-то прошёл
дождь. Тебе это надо? Или экран компа?
Из ничего, бомба/помпа...

Солнце остыло, никого нет, и не будет?
Без зримых торжеств и мгновений,
глупых слов и улыбок, и бдений, обез-
главили? Всё, не творим? Почернели
без света, мир мним?
***
(или)
- Кто ты?
- Кусочек? Волна?
- Где ты? В мире каком?
- Чехарда...
***
(или)
Наблюдение вызывало квантовые про-
цессы, раскалывало вселенную, пузыри-
ло образы, изменяло подходы, состояния,
определяло неопределимое, зрило незримое,
(«Во имя Отца, Сына и Святого Духа»).
(или)
- А я не могу сразу...

я в жизни многих девушек любил
(их было ровно восемь - если честно)
одну - совсем не помню (пьяным был)
вторую - плохо помню (был нетрезвым)

поэтому их можно не считать,
а третья - вообще была в журнале...
короче говоря - их было пять
и первую из них - Максимом звали...

тьфу, не Максимом - Симой (да, не вру!)
она - в церковном хоре голосила,
я как-то к ней под рясу сунул ру...
и больше никогда не видел Симу

ну что ж, поставим крестик мы на ней,
и заново девчонок посчитаем...

Нарисуй мне лето, нарисуй,
Я пройдусь по огненному саду.
Ты танцуй, душа моя, танцуй,
Ты теперь одна моя отрада.
Нарисуй мне радугу и лес,
Нарисуй поляночку с цветами,
Солнышко, глядящее с небес,
Я его потрогаю руками.
Нарисуй мне реченьку и плёс,
Нарисуй домишко над рекою,
У окошка троицу берёз,
С нежной шелестящею листвою.
Нарисуй мне травы и рассвет,
Нарисуй тропинку на закат.
Я уйду по ней от всех сует,
За собой оставлю листопад.
Нарисуй мне лето, нарисуй,
Пусть рисунок...

Есть образ, единением звучащий,
Всегда непостижимый и родной:
Три Странника за Чашею одной
Безмолвно говорят о предстоящем.
На легких крыльях неподъемный груз.
Не торопитесь, Путники усталые,
Благословите тройственный союз
Великия, и Белыя, и Малыя.
Я Странникам смиренно поклонюсь,
Услышит Бог молитву неумелую.
Есть в Троице незыблемая Русь:
Великая, и Малая, и Белая.
(отец Пафнутий Жуков)

Слова прекрасные молитвы,
рождают Ангелов чудесных...
Они уводят с поля битвы,
в края обителей Небесных...

За облака взмывает песня,
не крыльях белых херувимов...
И нет её милей, воскресней,
чем за родных и за любимых.

Чем славословие о Боге,
о Матери Его Родимой.
Любовь и радость в каждом слоге,
о Троице превозносимой.

ДТ
21.04.2016г.