Тридцать три годочка

Ах, как же долго ждать опять,
Минуту каждую считать,
До встречи завтра ровно в пять.
Тебя увидеть и понять.
Стараться надо мне не в пять,
А в двадцать, даже в тридцать пять,
Усилий в раз всех прилагать.
Чтобы тебя завоевать!
И снова повторюсь опять,
Уже так хочется понять.
Ответ я твой готов принять…

Но будет трудно осознать,
Что жизнь опять мне повторять…

Болею я, который день подряд,
И это называется простудой.
Врачи конечно снова говорят,
У вас товарищ грипп, а с гриппом худо.
Но как всегда не слушаю врачей,
Лечусь я по своей методе.
Стакан воды с утра, потом постель,
Так повторить раз тридцать вроде.
И вот гляжу я на себя. Остались,
На лице лишь нос да кожа.
Наверно что-то делал я не так,
Сначала повторить мне, а поможет?
Коль лечимся мы сами от простуд,
Не ведая, что с нами потом будет.
Не стоит, друг скажу тебе я...

Счастье это лишь всего страничка,
я на ней три слова написал.
ты поймешь, когда прочтешь родная,
все что на бумаге я сказал.

Ты сомнешь и выкинешь листочек,
но не больно ни ему, ни мне.
ведь одна ты на моей планете,
и все мысли только о тебе.

Счастье это лишь всего страничка,
здесь вся суть и смысл бытия.
целый мир в тебе, всего три слова,
ты читаешь: "Я люблю тебя"!

Шел по улице мороз,

Ущипнул тебя за нос.

Что же делать, как тут быть?

Все равно тебе водить!

***

На проспекте хулиган

Спрятал улицу в карман.

У него порвались брюки,

Что б не делал зла со скуки.

Без него хватает зла.

Хочу, что б улица Была!

Все дома на место встали.

Догоняй!

Мы убежали…

***

Раз, два, три, четыре, пять.

Будем в прятки мы играть.

Со двора не уходить!

Нам бежать, тебе водить!

***

Салки, салки – догоняшки,

Догонялки...

Мне нужно в Богучаны... Хоть убейся!
Но - непогода. Не заладилось. Туман.
И объявляют вновь задержку рейса,
Тем вынуждая браться за стакан.
Давно бы уж добрался по "железке".
Но стрелочник... (такие, блин, дела!)
С похмелья, что ли? аль кому в отместку?
В объятьях меня жмет Йошкар-Ола.

Я снова поминаю богоматерь...
Мне - в Богучаны! Кто еще со мной?
Давай-ка, друг, закажем, что ли, чартер.
Меня же ждут! И я спешу домой.

Вот занесло... На самые кулички.
Мне в Богучаны! Хоть...

Военной строгой тайны я, поди, не выдам –
Ведь пронеслись немалые года.
С Якушиным Серегой, интуристским гидом,
Служили в «партизанах» мы тогда.

Давай с тобой, Серега, три декады сбросим,
Вновь молодо вглядимся в суть вещей.
Палатки на поляне в окруженье сосен,
Атака небывалая клещей.

Погоны лейтенантов на бэушной форме,
Антенны, устремленные в зенит...
Печенье в офицерском доппайке по норме,
Комарик подлетающий звенит.

Ударила Серегу вдруг судьба с размаху:
Покинул мир земной...

В дорогу... Надежда, веди!
Оставшиеся, поднимите
Бокалы за тех, кто в пути...
И ждите. Молитесь и ждите...

Ян Налепка

Летят года над тихой Садгорой...
На кладбище среди мещан окрестных
Лежит, дождем оплаканный, Герой
Советского Союза – не из местных...

Ян Налепка – словацкий капитан,
А ранее – учитель в школе сельской...
Смерть на войне гуляет по пятам...
Он, мертвый, горд: от пули пал немецкой.

И это означает, что врагу
Не шестерил, не заключал с ним сделку....
В упор...

Суды завалены делами
Истец истерзан немотой
И прокурор, сверля глазами
На потолок глядит « святой»

Ему даны права народа
И конституции закон
Но извращенная природа
От фонаря дала закон

Судья с упорством мазохиста
Вершит, натянуто дела
Сношая правдой коммуниста
Людей гражданские права

Он увлечено вдохновенно
О чести даже говорит
И приговором откровенно
Вновь беспределом удивит

И правосудья алчно чаша
Взметнувшись грубо в небеса
Напоминает ежечасно
Наш миф – гражданские...

Однажды, в размышленье погруженный
я испытал желанье закурить,
и видел я: во мраке подсознанья
ехидный глаз зажегся, голова
змеиная из мрака проступила,
дразня меня раздвоем языка,
но размахнувшись, мощно я ударил
в прищурый глаз, и тут же, отделившись
от телесов, глава преобразилась
в подобье жабы
и ушла в глубины,
и вместе с тем желание исчезло….

Однажды, в размышленье погруженный,
почувствовал я в сердце чистоту,
и видел я: душа моя сидела
на каменной ступени; белым светом...

Как тебе сейчас живётся
В эти вот метели?
Нам до встречи остаётся
Ровно две недели.
Ах, летели бы как птицы,
Пулями свистели! –
Нет, два года будут длиться
Эти две недели!
Мне ночей ещё четырнадцать
Одному в постели.
Рифм истрачу две чернильницы
В эти две недели.
Потому что огорчительно
Душу прятать на засов
В триста тридцать шесть мучительных
Спящих на ходу часов!