Три петли

Вьётся у судьбы одна дорога.
Лунных бликов полон вешний сад.
Я спрошу решения у Бога--
Для чего вернулась я назад.

Отчего искрит под белым снегом
В позабытых тропах листопад,
И зачем ступаю бывшим следом,
Отмеряя новым старый шаг.

И Влюблённость жаждой у порога
Манит не изведанной тропой.--
Но скажи, зачем же,ради бога,
Стелишь Ты сомнения собой?

Вьётся у судьбы одна дорога,
Но петляет в сильный снегопад...
Не хочу быть сердцем одинока,
Но боюсь влюбиться не впопад...

- "Соитие столь важно для зачатья,
Как плодородию весна красна.
Заболеваний с ним - край непочатый,
И вам ли, господа, про них не знать?..

Успешность акта оплодотворенья
От поз зависит, что ни говори.
Наука знает способов сношений
По данным медицины сорок три".

Студент с Кавказа громко крикнул с места:
- "А я, кацо, их знаю сто один".
За что был удалён с занятий с треском.
Не понят был профессором грузин.

- "Все сорок три сношенья не похожи
Между собою, в том огромный смысл...

Мы странники потерянной исчезнувшей земли,
Бредущие по пыльному, тернистому пути,
Стоптавшие поношенных три дюжины сапог,
Прошедшие три тысячи нехоженых дорог.

И путники уставшие идут себе вперёд,
Гадая что за тропа заросшая за поворотом ждёт.
Живут они в неведенье – кто в горьком, кто в хмельном,
Но как один стараются найти в пути свой дом.

Минуя все превратности и колкости судьбы,
Они на теле вечности прочертят борозды.
И тонких линий жизненных останется клеймо
На хрупкой призме...

Строчка...
Всего лишь...
Строчка.
Три слова в ней...
Решившие...
Судьбу мою.
И в этой строчке...
Столько чувства.
Я написала...
Я... тебя люблю.
Мне ветер нашептал...
Что ты хороший.
Мне ветер нашептал...
Ты лучше... всех.
Я написала...
Своё признанье.
Такое нежное...
Как первый снег.
Всего лишь строчка...
А сколько чувства.
Всего три слова...
Я люблю тебя.
И я готова...
Писать их снова.
И признаваться...
Что ты жизнь… моя.

Лариса М.

Пока история молчит, кто был тот самый император,
Поднявший живопись на щит, искусства высшего куратор.
Фламандской тайны, сняв покров, знаток эпохи Ренессанса,
Полотна лучших мастеров, он привозил из дальних странствий.
Но вот у нации Отца, была одна мечта благая,
Чтобы со стен его дворца снега сверкали Гималаев!
Художник редкий, Мастер дзен сказал: «Труды займут три года,
Чтобы попасть сюжета в плен, должна господствовать природа!»
«Мне гор восторг не передать, в их красоте не...

Мне стало грезиться порою,
Что ЗДЕСЬ присутствуют они,
России павшие герои,
Гроза Афгана и Чечни.

К мирским безчувственны наградам,
Вменяют их во тленный сор.
И, нас смеряя гневным взглядом,
Выносят грозный приговор:

«Мы жизнь отдали молодую
За мир на Родине своей,
А ныне видим Русь Святую
В руках бандитских главарей!

Затем ли, кровию залиты,
Мы гибли от смертельных ран,
Чтоб верховодили бандиты
На землях праведных славян?

В петле арканного удушья
На свет рождается...

Моя кошка заснула в саду,
Прямо на траве.
Старый лист упал ей на спину
И замер.
Желтый, он съеживается холмами
И долинами.

Меж них, наверное, петляет
Где-то речка,
В которой заводь с карпами
Да илом,
В траве трещит кузнечик,
Благочинно
Сменяя песнь любви тягучим
Псалмом,
А на одном холме сидит пастух
И смотрит
На старый город с флюгерами
И ратушей,
Где плющ ползет по городским
Воротам,
А булочница утром, взбив подушки
Над улицей,
С аптекарем здоровается сонным
И угрюмым...

Спящие бутоны – в тени за прудом,
за разбитым домом, что пошёл на слом,
спящие бутоны – спящие сердца,
в ожидании дома верного конца.

Шорохи малины, марево крапив,
пиканье малиновки, посвист – боязлив,
мерное дыхание чернозём земли,
скрипы, колыхание на ветле петли.

Пыльные дороги прошлого, людей,
буйных и весёлых, молодых чертей.
Спящие бутоны – счастия залог,
к солнцу повёрнулись, смотрят на восток.

Спящие бутоны – вестники любви,
хоть любовь болезнью, хочешь, обзови...

Скорбеть о прошлом, не простив…
Мечтать о будущем, жалея…
Во всём винить мерзавца змея
И твёрдый бытия настил.

Пройдясь над пропастью во ржи,
Скрепить иллюзию мечтами,
Хранить как драгоценный камень
Бездарно слепленную жизнь.

И каждый день смотреть в окно –
Не слишком веря в то, что видишь,
Вкушать шашлык из скользких мидий,
Курить сигару перед сном…

И всё… и всех… и навсегда
Похоронить в подвалах замка,
Когда придут – беззубо шамкать
И ждать петли, как ждал Садам…

Кидайте в меня грязью,
топчите ногами,
обливайте водой холодной,
швыряйте камнями.
Забивайте в ладони гвозди,
на шее тяните петли,
пока мои крепкие кости
в пыль и прах не истлели.
Заткните мне рот от злости,
но никто не забудет как пели
свободы мы гимн последний,
стоя к стене спиною,
слушая стук затворов,
и радуясь шуму прибоя,
что заглушал собою
страха последнего миг.