Тревожный

Опять я в поезде. Вагонное жильё.
Дорожный дым...
Со мной лишь отражение моё
Я не один

Ночной покой, мелькающие тени,
А мой двойник
В мечтательном своем уединении
К окну приник.

Тревожное вагона забытьё,
Ночной покой
И только отражение моё
Всегда со мной...

Я помню, я точно помню, что я была лугом,
Там, где живот, с тихим маленьким озерцом.
Ирис с шалфеем, ромашка с гусиным луком,
И бабочки суетились над пестрым лицом.
Я помню, я точно помню свое разнотравье,
Щемящую боль потрескавшейся земли,
И летнюю сушь, и звонкую осень в дубраве,
И как половодья потоки по мне потекли.
Я помню мерцающий свет, неба свод без предела,
Я помню тревожную рябь на воде озерца.
Бабочка крыльями мягко ресницы задела,
Вспорхнув с неподвижного...

Азовский ветер зачерпнул в ладошки
Морскую гладь встревоженной воды
И кинул в берег волны – многоножки,
Бурля и пеня давние мечты!

О лунном свете в одиноком море.
Про паруса и мачты корабля.
О диком шторме, страстном разговоре.
О том, как ты кричала мне, земля!

Кровавый нож, измена и расплата.
Испанец, крик и хриплый шепот нет.
За что, о боже, мертвецу награда
Твой нежный стан в числе его побед.

Полило солнце из владений рая.
Вдруг исчезая, появлялось вновь.
Я плыл домой...

Грянул гром. И в испуге тучи,
Словно овцы, все сбились в кучу.
В небе жуткое нагромождение
Всё застыло в тревожном томлении
Ветер стих, как пастух, потерянно,
Тучи жмутся друг к другу растерянно
Всё затихло, как перед бедой…
Грянул гром. Хлынул дождь проливной.
Без намёка, без предупреждения…
Белый день, и вдруг… наваждение…

Ты продолжением моим будь.
Во взгляде томном, бесконечном,
Когда тревожно стонет грудь,
Когда я думаю о вечном.

Когда грущу и в снах летаю,
И долго не могу заснуть.
Твой образ нежно вспоминаю,
Ты продолжением моим будь.

Когда в судьбе – нелепое начало,
И не известно будет ли конец,
Я много не прошу, мне нужно мало,
Открыть тебе души своей ларец.

В делах, поступках, фразах, рифмах,
В словах, дыханье, слышишь, будь.
И может в наших биоритмах,
Ты продолжением будь чуть-чуть...

Ночной перрон. Морозный вечер января
Меня сегодня провожает в долгий путь.
Пушистый снег и пристальный взгляд фонаря
Тревожной грустью покрывают мою грудь.

Вокзал пустел. И я решился. Сделал шаг.
И позади оставил свой привычный мир...
Вагон бежит. Чужие лица мельтешат.
Ночь огранила звёзды словно ювелир.

Я за окном оставил свой нелепый "Дом".
И недопитым, кофе бросил на столе
Глотая жадно второсортный воздух ртом.
Я наконец нашел желаемый билет.

И позади осталась русская хандра...

Колдует весна и пророчит,
В ручьях серебристых звенит,
Колдует на дивные очи,
Звездою хрустальной парит.

Ах очи, волшебные очи,
В тени золотистых ресниц
Приходят в безумные ночи,
В венчальные песни станиц.

От вас никуда не умчаться,
В чужой не укрыться любви
Душою об вас обжигаться,
И сердцем пощады молить.

Ах очи, волшебные очи,
Вы лечите душу мою,
И сердце над пропастью ночи
Спешит окунуться в зарю.

Невинно, как звёзды, мерцают,
О чем то в ночи ворожат...

Сначала висела слепящая зга,
И холод кадил ещё праздные ясли,
И все светляки в утомленьи погасли,
Замедлив круженье в метельных кругах...

Трубя о почти завершенном пути,
Гремя грозовым наползающим фронтом,
Зарёвом и заревом над горизонтом
Возникло и стало тревожно расти.

И вот развалилось зубчатой стеной:
Огонь ли разбужен, на палке фонарь ли,
Верблюды и всадники в масках из марли,
Делящие стужи паёк жестяной.

Не вытащив звеньев из цепи минут -
Из крёстного хода в...

Дождик, дождик, дождик,
Что ты так стучишь?
Ты больную должен
Охранять в ночи.

Так же чтоб стучало
Сердце в такт с тобой,
И не прекращало
Чтоб с судьбою бой.

На горячем ложе
Стон пугает сон.
Ты стучишь тревожно,
Дождик метроном.

Милой по соседству
Сохраняя ритм,
Помогает сердцу,
Дождь всю ночь гремит

Так минуло с гражданской лет немало,
И прочь ушла седая старина,
Страна Советов щедро раздавала,
Регалии, медали, ордена…

Промчались годы, Алексей женился,
И у него красавица - жена,
С советской властью он неплохо сжился,
За все на свете есть своя цена…

И скоро Алексей уже полковник,
За сыном следом, подрастает дочь…
Но вот тревожно стало, беспокойно
За ним пришли однажды как-то в ночь…

За ним пришли в лазоревых фуражках,
В квартире обыск, двое у дверей,
И Алексею стало...