Трели

Бился ливень в окна оголтелый,
Трелью барабаня о карниз,
Морщась, высь небесная густела,
Громовые залпы прорвались.

Я к стеклу прильнул сухой ладонью,
И дождливый шепот произнес:
“Посмотри во мне какая воля,
Ей срывать бы с неба гроздья звезд.

Я стихия, неподвластная стихия,
Преклонитесь мощи штормовой,
Покоритесь первобытной силе,
Не шутите смельчаки со мной”

Ей в ответ учтиво я промолвил,
Не тая, как есть, в размах душой:
“Не беснуйся ярая, я помню,
Носит ветры кто из...

Какая неожиданность и жданность,
Что встреча так случилась.
Какая непредвзятость в молчании порыва.
Какая радость снова, и внове всех соитий,
Какая честность в слове — как в первозданном виде.
Душа вся в замиранье трепещет и сияет,
И жест такой знакомый мой взгляд сопровождает.
Пылает, дышит, внемлет, и в соловьиных трелях
Сокровища Вселенной в ногах дорогу стелят.
Рука не знает паузы, стих не знает меры,
Сердечных ожиданий нет в мире сокровенней.
И вот оно случилось, и вот оно...

Взорвать устои, скованные серебристо-яркой цепью,
Ненужных пагубных давно шаблонных ложных истин.
Прошу не путать карканье ворон с прелестной трелью,
Вскричать: что силы, чтоб слова в ветрах слилися"...
Кем-то невинность обрамленная заведомо, искусстно,
Интрига что горит в сердцах неугасающей свечою,
Иль будто ива, наклонившись что так мило, грустно,
Гирляндами ветвей, струясь над мутной черною водою.
Может стать паром в высоту стремительно летящим,
Может осесть в душе, как-будто...

Здесь нет соловьиных трелей,
И странник ногой не ступал,
Не слышно здесь бурь и метелей,
Бушующих ночью меж скал.

Как нет здесь ни дня, ни ночи
И вечера с утром нет,
Так нет и вопросов, а впрочем,
Не важен был бы ответ.

Пространство свёрнуто в точку,
Мне воздуха вновь не хватает.
Напишу ещё одну строчку
И в небытие улетаю…

Вей, суховей! Вей!
Мед луговой пей!
Голос тогда твой
перекречит вой,
вопли толпы, бред -
будто мертва Русь.
И через сто лет
я не уймусь. Пусть
Все говорят, что
метит душа в рай,
и воронья сто
тело клюёт стай,
пьют упыри кровь,
вен растянув сеть.
Пусть говорят вновь:
не отвратить смерть,
доля Руси - крест,
сын ей - тупой смерд.
Я же возьму шест
и вдоль болот. Твердь
где-то ведь есть. Верь.
С песней найдем путь.
Прочь убежит зверь.
Голову не гнуть.
С песней жива Русь...

В саду щебечут соловьи.
Трепещет сердце от любви.
Чудесных трелей перелив
Прекрасен, сказлочно красив.

Луна мерцает вдалеке.
Свет отражается в реке.
И на поверхности воды
Лучей серебряных следы.

Волшебно пение. Без нот.
И две души, ночь напролет,
Неведом им, счастливым, страх,
Витают где-то, в облаках.

расстроенное пианино
невпопад бренчало
на верхнем этаже
аэровокзала

какой-то странный малый
терзал клавиатуру
фонтаном извергался
без нот и партитуры

а в аэропорту
кипит вовсю работа
и дел нет никому
до трелей идиота

за окнами синь далей
и крылья самолетов
горячая струя
вращающийся ротор

зевота пассажиров
в зале ожиданий
фокусничает время
дверями расстояний

но тот прикольный чудик
играл неугомонно
летали в этажах
раздолбанные звоны

и джаз и рок-н-роллы
и...

Линии судеб – короткие точки,
Сидишь ты опять один в одиночке.
Кажется вот оно – дверь, но закрыто.
Прошлая жизнь тобою забыта.

Кто ты? Зачем ты? Куда ты теперь?
Слышишь в лесу соловьиную трель.
Лес? Но откуда? Где ему взяться?
Сейчас бы свободным в нём оказаться.

Но вот за тобой пришёл конвоир:
«Вставай же изменник, вставай дезертир!»
Так он закончил дни на ГУЛАГе,
Душою свободный, казнённый бедняга.

Серповидный страж охраняет границу доверия,
вынимает ключ из замка ,искалеченного коррозией.
Распускает клубок Пенелопа ночных суеверий,
Женихов напоив виноградною терпкой амброзией...
Одиссей с одноглазым сразился.Заблеяла в страхе овца.
Кол обугленный ловко вонзил в средоточье зрачка,
и слепой ненавистный циклоп пропустил беглеца
меж мирами спиралей гороховых в порт золотого стручка.
Странник в синем просторе, сирена спешит на морскую панель,
голос сладок и красен наряд ...чуть...

Прохладный ветер шелестел,

листвой играл... ей песни пел...

Шептал ей, нежно теребя,

где он витал... про те края,

где Сказка - Быль, и все в цвету,

где моря ширь, и шум в порту,

где волны желтые песка,

пустыни жар, к воде - тоска.

Где он гулял и что видал,

и как тихонько почивал

на красном блюдечке цветка...

И слушал трель в ночи, сверчка.