Ты далеко но близко

Увези ты меня далеко, далеко.
Подними ты меня высоко, высоко.
Я увижу, как солнце в тумане встает,
Я услышу, как где-то синильга поет.

Я запомню твои голубые глаза,
И утешит меня умиленья слеза.
Если вдруг затеряешься где-то в пути_-
Мне другого такого уже не найти.

Я заслушаюсь музыкой песен твоих.
Я забудусь в мечтах о мирах неземных.
Если первым умчишь, там меня подожди.
Стану малым огнем нашей светлой любви.

Повесился сам… Иль ему подсобили…
Тут, как ни крути…- Березовского, нет!
Но, как же евреи, кругом, завопили ( ! ),
на мой предыдущий посыл…- О, сюжет ( ! ),
народы, вгоняющий, в споры-раздоры…-
Знать, Правда, на этой Земле, не одна…,
«дельцы» где, еврейские, вовсе не воры,
а Русь обнищавшая – им – не беда ( ! )…,
а некий итог «справедливы» воззрений...-
Ну, где же ещё, с их душой, загребать ( ? )…,
ведь «в этой стране», в покаянии «мнений»,
жулью ( Уж так принято! ) любят внимать...

Убегаешь?
И ладно!
Все равно ни хочу
Находиться я рядом!
К ноге привяжи,
Все равно убегу!
В оковы закуй,
Убегу!
В саркофаге спрячь
Любовь не открою,
Все равно убегу,
Убегу от тебя,от потерь,
От любви.
Далеко-далеко,чтобы не слышать
Стоны любви,
Умирающей,дохнущей,
Заточенной во тьме,
Но я все равно убегу,
Убегу и не посмотрю,
Что та любовь была МОЯ!!!

888
Прислушайтесь к себе,пока не поздно
Звучит в душе у каждого набат
Родные Лота:”-Это не серьёзно!”
Про Библию Священную кричат...

Но в каждом слове плачет доля правды
Бог утерает слёзы всех икон...
И вслед за Лотом почему-то задом
Мы из Садома ко Кресту идём...

Над миром светят нимбами Святые
Предупреждая лотовых детей...
Не превращайся в столб, моя Россия
Ведь ты основа для планеты всей.

888

На рассвете меня поднял
Колокольный презывный...

Лира, прочь, я песню спел!

Песня тихо отзвучала
и в далекие пределы,
где любовь меня венчала,
взгляд и мысли полетели.

В те далекие поры,
что едва видны из дали,
познавались где миры,
острых чувств, любви, печали.

В те поры, когда постиг,
сладость многих обретений,
первый, где удар настиг,
звуки клятвы обесценив.

Так и шли года аллюром,
то неспешным, чаще резвым,
искристым блестя пурпуром,
все казалось интересным.

Приходилось петь под кленом,
что по иве...

По степи, как далекий гул
По степи скачет табун
Живое, разномастное пламя
Серость страха пережигает
В легком беге так много свободы
Нет усталости в конской природе
По степи, как далекий гул
В синеве растворился табун
Пыль осела, солнце сияет
Мчит табун - страха не зная

Под утро, молоком прольётся марь.
Зовет в далекое, далеко
Полей зеленых шелковая шаль,
Озер прозрачность синеоких.

О, как прекрасна утром Мать-земля:
Свежа, расчесана ветрами!
Пушинок теплых стелют тополя
Ковры под босыми ногами.

Июнь и лету радуется жизнь
Частичкой каждой, паучками.
Идет навстречу радостная Инь,
Ян скрыта краткими ночами.

И вот уже деньки - заря с зарей,
Подружки в алом хороводе,
Соединяются рука с рукой
С закатной зорьки на восходе.

Я помню все, что было не со мною,
В далеком восемнадцатом году...
Протяжный звон замерзших колоколен,
Колючую февральскую пургу...

Злой ветер воет в темных подворотнях,
Поземка вьется сизою змеей,
И задувает в выбитые окна,
Затягивает снежной кисеей...

Заносит патрули колючим снегом,
С домов срывает клочья кумача,
Листы указов разных и декретов,
Луна в снегу мерцает как свеча...

Горят костры постов на перекрестках,
Цигарки тлеют в мерзнущих руках,
И выстрелов...

Возвращался я ночью домой
И на звёзды смотрел я с тоскою,
А где – то и есть мир другой,
Наверно вон там за луною.

И вижу вдруг лестницу вверх,
Так в гости меня приглашают,
Идти далеко, целый век,
А звёзды всё больше мерцают.

И пусть далеко, но иду,
А луна, за спиною осталась
И иду на одну лишь звезду
На ту, что со мной попрощалась.

Неужели прошёл целый век,
А я всё ходил, поднимался
И звёзды, меня тянут вверх,
Я с ними ещё не прощался.

И снова идти мне домой
И на звёзды...

С утра покинув приозерный луг,
Летели гуси дикие на юг.
А позади за ниткою гусиной
Спешил на юг косяк перепелиный.

Все позади: простуженный ночлег,
И ржавый лист, и первый мокрый снег...
А там, на юге, пальмы и ракушки
И в теплом Ниле теплые лягушки...

Вперед! Вперед! Дорога далека,
Все крепче холод, гуще облака,
Меняется погода, ветер злей,
И что ни взмах, то крылья тяжелей...

Смеркается... Все резче ветер в грудь,
Слабеют силы, нет, не дотянуть!
И тут протяжно крикнул...