Терпелив взрыв

Колобок всем в оправданье
Написал в воспоминаньях,
Что терпел одни страданья,
А хотелось пониманья.

.
ХЕРСОНЕС – город новый, восставший
из руин – дух и скрепы, и честь!
Славы место! Народ, долг отдавший,
возрождает Небесную Весть.
.
Стан хазар, печенегов и скифов.
Стяг апостола, первым что зван.
Отойдя от языческих мифов,
князь Владимир зов Божий познал.
.
Новгородский и Киевский княже
Русь с крестом навсегда обвенчал!
От КорсУни вдаль долгая ляжет
(В даль от КОрсуни долгая ляжет)
в свет дорога. Здесь первый причал.
.
Уникальный храм-парк поднебесный,
город-сад, христианский...

Ах ты жизнь моя нескладная,
Несуразная во всём.
Очень часто непонятная,
И добром своим, и злом.

Не хитёр, не изворотлив,
Честным, жизнь живу трудом.
Не пью водку в подворотне,
Всю зарплату несу в дом.

В трудный час слезинок влаги,
Не потрачу — терпелив.
Жизнь проста у работяги,
Пока есть работа — жив.

Растут цены, а зарплату,
Не спешат нам добавлять.
Но я битый, мятый, клятый,
И приучен выживать.

Тронет солнышко закатное,
Лицо ласковым лучом.
Ах, ты жизнь моя нескладная...

ПРИТЯЖЕНИЕ КОСМОСА

Сколь непомерно велико и чудно Ты, Творенье Божье!
Недаром всё в Тебе отвеку дышит тайною живой,
Как в час рассветный дышит влажною медвяной муравой,
Ещё прохладное, в росе, непаханное переложье…
Безудержно горé влечёт тех, кто находятся в подножье;
И манит, кажущейся близкою столь, Утренней Звездой,
Как будто вехой путевою, вехою очередной,
Бескрайнее, привольное Космическое раздорожье!


ПО СПИРАЛИ

Закон спирального развития – неоспоримо правый,
А именно...

НЕ ПРЯЧА ГЛАЗ

Не отводя, не пряча глаз пред ликом Божьего Создания,
С сыновней кротостью и верою великою в груди,
Ступая твёрдым шагом по земле, жизнь эту проходи,
На язвы все её взирая и на смерть без содрогания;
И в час, поистине нелёгкий, предстоящий – испытания
Последнего, с надеждой и любовью на небо гляди,
Как Рождества – снегов глубоких и недвижных посреди –
Звезды, желанной и утешной столь, в минуту ожидания...


ГУЛКИМ ЭХОМ

В груди его, как птица вольная вновь, сердце...

Папа Карло терпелив,
Но добил его тариф.
Слезы держит он едва:
Отобрали все дрова.

Тысяча Девятисотому
- Здравствуйте!
- Здравствуйте, уважаемый апостол.
- Ваше имя?
- Пианист, просто Пианист.
- Пианин, Пианик, Пианостов:
Такого нет, а откуда вы взялись?
- Я жил на большом корабле всю жизнь и умер там же.
- Утопленник? Это в списке другом.
- Нет, все страшнее и проще даже.
Его взорвали со мной. БОМ!
- Так, посмотрим здесь и здесь:
Очень, очень странное имя.
- Простите, но не могли бы вы позволить мне сесть?
Долог путь до райских ворот.
- Хорошо, садитесь, вот...

В моей душе стоит, остекленело
Былое чувство. Я его несмело
Подушечками пальцев чуть касаюсь-
Немного оживить его пытаюсь,
Но зов моих желаний боязливых
Ложится камнем в беспросветный ил -
Там жизни нет от множества могил,
Там лица женщин призрачно-красивых,
Чьи черствые, безумные тела
Ложатся змеями на шеи и сжимают,
Безудержным огнем испепеляют.
И счастья нет, и бесконечна мгла.
Там ты. В далекой дымке таешь.
От пристани до пристани летаешь,
Как кем-то позабытая стрела.
Ловить...

Твои теплые руки,
Бархатным пленом,
Почти задушив меня,
В страстном объятии,
Пусть войдут до предела,
Как ножиком в масло,
В мягкое тело.
Вскрикнем от счастья.
И в отчаянном взгляде,
В слезах умиленья,
Как в едином экстазе,
С тобою сольемся,
Вспышкой яркого света,
Взрывом,
Пожаром,
Метеором горящим,
К любви прикоснемся.

Сухая осень... Безысходность
Сухой листвы и глаз сухих,
О, если бы - дождя и слезы!
Как очищение, как взрыв!

Как всепрощенье... Бесприютность
За-сохших глаз - сухой листвы,
Ах, если бы проснуться утром,
А там - весна, дожди, мосты...

И строчки писем...