Тень на плитах

слепой придворный музыкант
играет скрипичное рондо
для печальной покинутой королевы
разоренных владений безвластных
изнывает непроглядной тоскою
одинокая ночь бесконечная

в тронном зале глубинный полумрак
отраженная гулкость мраморных плит
лишь трепещут вьющимися переливами
желтые языки пламени свечного
огненными лентами
из тьмы выхватывая
образы на старинных картинах
их рам позолоту
бархат тяжелых гардин
стальной холодок оружия
развешанного на стенах
смертоносными лезвиями...

Наступает весна. Наступление это
Всё успешней на разных фронтах.
Всё смелей и торжественней вспышки рассвета,
Все солдаты весны на постах.

И под натиском мощным весеннего войска
Отступает на север зима,
А за нею несётся шальная повозка,
В ней весна-командирша сама.

Раскалённым ядром пролетает светило,
Окрылив тех, кто в снежном плену.
Рать деревьев антенны свои распустила
И весеннюю ловит волну.

А для майских дождей капли-пули отлиты,
Туч обоймы хранит арсенал...

Чуть солнце влезет на плетень
И пустит луч в окно –
Знай, начался рабочий день,
Причём давным-давно.

Во всю пылает и кипит
Строительства разгар.
Прошу сюда, коль вас бодрит
Цементный наш загар!

Здесь каждый груз и каждый шаг –
Судьбы противовес,
Когда и друг, когда и враг –
Строительный процесс.

Здесь, если честно вам сказать,
Работать не легко –
По сути, нам должны давать
За вредность молоко.

Но благородней будет так;
Смахнувши пот с лица
Указ прораба кое-как
Доделать...

Черные камни
Древнего города
Всем предрекают беду.

Плиты могильные
Расколоты надвое
Будто в кошмарном бреду.

Мертвые птицы
Клювы разинули
Словно просят воды.

Души бесплотные,
Жуткие призраки,
Воют на все лады.

Войско зловещее
Тяжелой поступью
К городу страха идет.

Страж полоумный,
Дряхлый отшельник,
Войско пропустит вперед.

Клинки стальные
Живую плоть
Будут резать, терзать.

Вопли отчаяния,
Скрежет зубовный
Словами не передать.

Старая сука,
Костлявая...

По скоростному шоссе

в огромный город,

вихрем влетает

прогресс и смог.

Жесткий ритм

у виска, как молот,

кто не успел -

тот не смог.

Лица мелькают

с ярких экранов,

фильмы и новости,

шоу - поток.

В шуме машинном,

отблеском странным,

в плитах бетонных

вырос цветок.

Желтоголовый

подарок июля

в серости,

сонно-бетонной

торчит.

Ветром бушующим

с дальней лазури,

Матрица Жизни

в Души спешит.

Строки, обрывки,

напевы и...

За молитвою вслед отворился железный засов.
Дверь открылась в знакомый до боли, восторженный мир.
С гор текли ручейки, разбиваясь на сто голосов,
Голоса наполняли собою прозрачный эфир.
На гранитной плите там покоились чаши весов,
Фолиант, безнадёжно зачитанный кем-то до дыр,
И струился песок золотой из песочных часов,
Рядом старец стоял с бородою, одетый в подир...

Он стоял неподвижно, глаза устремив в небеса,
Опираясь на посох, и что-то неслышно шепча.
Вдалеке за холмом синевою...

Город стольный, навеки строенный,
Великолепен как цветущий сад,
Уважения от рождения достойный,
Родная колыбель – мой Киев-град.

Не корился он врагам заклятым,
Мудро с доблестью и отвагой
Вознёсся миром православным,
Воспет народом, песней славной.

Меж искрящих златых куполов,
От живящей ауры святого храма,
Князьями и народом возведён -
Сей остов славянского начала.

Красавец Днепр с высоких круч,
Его кромку, солнца луч, ласкает,
Доказал - по-богатырски он могуч,
И верно...

А помнишь как июльская жара
Водила уголками Закарпатья?
Как встретила грозой "Тростян"-гора,
Дождём стуча в клеёнчатые платья.

И взглядами пробив густой туман,
Карпатские высматривая дали,
Поверили на миг, что из землян
Одни лишь мы весь мир завоевали.

А помнишь берег тихого Днепра
Со спусками из мокрых плит бетонных? –
Где в отблесках речного серебра
Светились отражения влюблённых.

И в бросовых нарядах дорогих
Прохожие устраивали танцы,
Где трелью инструментов духовых
Поили...

Как отвратителен и безобразен
Вид раковины с грязной в ней посудой.
Пожалуй, мыть сегодня я не буду…
Вот завтра… Завтра вид совсем ужасен!..
Тем более с утра сто дел повсюду…
Как разорваться между бытом ненавистным
И вдохновением лучистым,
Когда стихи летят в крутом пике,
И просятся на чистую бумагу,
А молоко рыдает на плите,
И сын с котом опять затеял драку,
Хотя опаздывает в институт!
Ох!.. Сколько же посуды тут…
Муж потерял носки на самом видном месте…
Трубит мобилка, будто слон...

В полях бело… снега чисты
Невинным цветом на палитре
Над златоглавием кресты
В хрусталь зимы несли молитвы

А я молчал… средь старых плит
Пред Богом губы онемели
Он Сам со мной заговорит
Явившись в радостной капели