Темноте

я у окна. и в темноте,
где отражается ничто
я вижу сны...
они пропитаны тобой.
ты ими правишь.
лишь они
способны усыпить меня
и успокоить...
тебе лишь нужно появиться,
поставить метки
в книгах сна.
я буду знать -
ты приходила,
хотела быть со мной...
ушла...
я всем доволен,
очень жаль, что не смогла
со мной остаться до утра...
я так хотел тебе хоть раз
открыть свой мир
и показать
свои мечты...
ты отказалась...
только тир
знал как срываю злобу я
на утро следующего дня...

Кричать, не нарушая тишины,
Найти ключи... Но нет замочных скважен.
Мы в темноте с тобою рождены,
И каждый шаг для нас особо важен.
Не помним даты, время, имена,
И смотрим мы не в прошлое, а на дорогу.
Стоп... Ты дрожишь. Вот, выпей-ка вина,
И в алкоголе задуши свою тревогу...
Нет, мне не надо... Сердце холодно,
Да и душа исчезла, как в тумане...
Но что нас ждет, еще не решено,
А значит, поживем пока в обмане.
Промчался век, промчится и второй,
Нет смысла нам кричать, ногами топать...

Я иногда в тиши мечтаю,
Что мы сидим спина к спине.
Твое тепло я ощущаю,
Дыханье слышу в темноте.

Ты говоришь о чем-то быстро,
Не понимаю я тебя.
Твой голос, слышу я отлично,
Но я не слушаю слова.

Твой голос, что всегда узнаю,
Глубокий, нежный, манит в высь.
Быть может от того желаю,
Чтоб все мечты твои сбылись.

А я, в блаженстве утопаю,
Тепло и радостно в душе.
Нет лучше ничего, я знаю,
Чем так сидеть спина к спине.

О чем болтать с тобой - не важно,
А важно, чтоб...

Посвящается моему другу А. С.,
чьи переживания тронули
меня до глубины души.

Заложник горя.
Он стал заложником горя,
Себе беду придумал сам,
Погряз в проблемном море,
От дури этой пьян.
Зачем ему, скажи на милость,
Придумалось идти на смерть.
Как раб несет свою повинность,
А сзади подгоняет плеть.
В кровь со страхом льется деготь,
Его уносят вихри прочь,
Не в силах уж никто помочь,
Вонзился в плоть дьявольский коготь.
И он сорвался вниз с обрыва,
Себя не помня в этот миг...

Нет меня для тебя в тишине,
Так же как для меня, тебя нет.
Мы пустили не ложную грусть
По просторам сети Интернет.
Мы запутались в чувствах своих
И попались в ловушку судьбы…
Нет меня для тебя в тишине,
Так же как для меня, тебя нет.
Я смотрю на тебя в темноте
(Фотографию нервно держу),
Что мне делать с тобою теперь?
Ты сказал: “Я ведь просто люблю”…
Бесконечен хрустальный узор,
Что рисуется в жизнях людей…
Кто-то скажет, что это лишь сон,
Расстояние призрачных дней…
Мы...

Катились капелькой одной
По зазеркалью,
И чувства были, как огонь
И прочно сталью,
Но не ржавела наша боль:
Невыносимо
Мы повторяли в тишине:
"Любил" - "Любила".

И полыхало всё вокруг,
Нам было ясно:
Паденья, взлёты иль позор -
Уже не важно,
К чему сомненья, если я
И ты решили
И прокричали сгоряча:
"Любил" - "Любила".

Боролись пламя и огонь
До иступленья,
Не замечая за собой
Дух преступленья,
Когда очнулись поутру
И объяснили
Давно начатую игру:
"Мы не любили".

И...

Загляни в мою душу, друг.
Посмотри, что творится в ней:
На один лишь ушедший миг –
Миллион не понятных вещей.
Это даже уже не смешно…
День за днем я схожу с ума!
Я мечтаю о смерти, но
Боюсь падать в просторы сна.
Я боюсь, что уже не смогу,
В темноте будущих лет
Отыскать мою тишину
И найти на вопросы ответ…
Чтоб не мучиться вновь и вновь
От просто желания знать:
Почему я не понял любовь
И уже не смогу понять?..
Это все, наверное, бред…
Просто звук непонятных слов.
Только...

Вечер сиреневой шалью
плотно укутал Москву.
черные тени упали
на голубую траву.
Мутного света потоки
брызнули из фонарей.
Город уже пишет строки
текстов оконных огней.
Выпуклый глаз светофора
вдруг в темноте замигал.
Рокот ревущих моторов,
видно, его испугал.
Позеленел он от ужаса:
того и гляди, разобьют.
Висит, отражается в лужице,
словно большой изумруд.
С громким рычанием мчится
пестрая лента огней.
А он на машины косится
зеленой стекляшкой своей…

На огонь, как на свет,
в темноте, в лунь-ночИ,
мотыльком наш поэт,
ошалелый летит,
и не знает того,
что сгорит, долетев,
до конца своего,
не дожив, не допев.
Может надо лететь
в мрак неведомый, в лес,
может надо не петь,
так, без всяких чудес,
там, зе лесом заря,
тихо росы молчат,
может всё это зря,
нет дороги назад.
Не понять никому,
где дорга у нас,
мотыльку одному,
очень грустно подчас.

Я прошу: в любви или в злобе,
В темноте или свете прозренья;
Не дави своим словом и делом
На людей, что с тобой свело время.
Не дави на них явно и скрытно,
Не дави исступлённо или трезво.
За давление будет расплата,
Что раздавит тебя словно тесто.
Откажись от желания силы,
Дай творить в себе высшей планиде.
Без давления станешь добрее,
Без давления станешь мудрее,
И откроешься свету такому,
Что своею пресветлою волей
Сотворил эту жизнь нам на горе
И на радость. Чтоб жизни изведав...