Течение времени

Играют в чехарду одни года,
другие повторяются внезапно,
но все текут они течением всегда,
кричаще, без стеснения, тщеславно.
Как бьет о берег сизая вода,
засушливым пескам спуская ставни.


Полет тех лет так короток и быстр,
так мимолетен, так мгновенен, и надежд
он оправдать всегда обязан смысл,
магистр как носить обязан множество одежд.
Как пуля над висками громко свистнет,
промчится прокричав о том промеж.


И крылья летуну не обломаешь,
и взор вокруг не скроешь ото глаз...

Вечер усталостью ломит пыльные кости.
Лунные ясли провисли в бледный иней свинца.
Мраморный череп зажат между лопастей сквозняков.
Звезды толпятся у входа в заводь ночную серфингом шляпным.
Я раздираю губ занавески, но слов липкие гроздья
оседают в гортани массой застывшей. Сегодня словца
не вытянуть, песни не протянуть сквозь черный озноб,
сегодня я форма без содержания, слог, упрятанный
в подсознание серых проспектов, в глину сырых фонарей.
А лето травит загаром, а ночь возвращает...

Я, словно бумажный кораблик,
Плыву, подгоняема ветром,
Постигнуть пытаясь параболы
Жизненной тригонометрии.
Но без капитана сложно
Осилить нелегкий путь:
На рифы нарваться можно,
Иль по-просту утонуть...
Влекома таинственной силой,
И к целям, не ведомым даже,
Игрушка в руках у стихии-
Без компаса и такелажа.
Еще есть коварные мели
И скрытых течений подвох...
Но я устою, я сумею-
Не так мой кораблик плох.
Душа моя, искорка божья-
Мой компас и мой рулевой!
С ней сбиться с пути...

Там, где холодные теченья
Касаются речного дна,
Где явью кажутся виденья,
Жила русалочка одна.

Она и все ее подруги
Прилежно ремесло справляли.
Там слышали про них в округе
И рыбаки там пропадали.

Русалочке не ведом страх,
А также грусть, тоска, печали.
И в озорных ее глазах
Шальные искорки плясали.

Она с мужчинами шутила,
Как кошка с мышкою играла
И в царство водяного мира,
Смеясь, с собою увлекала.

Но все в другом предстало свете.
Как ни была душа вольна,
Его...

Кормилась стайка карасей.
И лишь один, карась Евсей,
Не мордой к корму, мордой вниз,
Карась Евсей имел каприз...

Карась Евсей смотрел наверх...
Его товарищ боком - сверк!
И по спирали вверх и вбок
(Где мой светился поплавок).

Так в мире исчезает все.
Наверх карась за карасем,
И пропадали без следа,
Там где кончается вода.

Философ мира карасей,
Евсей томим Вселенной всей.
Пока не прибыл сом Андрон,
Пруда паромщик и Харон,

Евсей хотел понять секрет
Что в Мире вечно, что в...

Ты был молод, я тоже.
Ты всегда оставлял свои шелковые волосы
На моей подушке утром,
Смеялся, когда ласкал меня рукой,
А я смущался, словно девственница
В свой первый раз.

Твои губы приторные,
Ты говорил, что любишь вишневое варение,
И с тех пор,
Намазывая его на бутерброд,
Я чувствую в этом вкусе твое прикосновение,
Словно ты со мной, но тебя здесь нет.

Ты исчезаешь всегда под утро,
Специально или случайно забывая целовать меня в висок.
Этим самым превращаешь все...

Расписывает "бабье лето"
в осенние тона мой край,
но яркою палитрой цвета
играет ветер-шалопай.

Листву он обрывает смело
у клёнов, лип и тополей,
и, в продолженье беспредела,
по улицам гоняет злей.

Рябины листья заалели
в горпарке мягким цветом бра,
дрожат от ветра лапы елей
и сосен. Дивная пора

стоит сейчас на Черноземье -
в теченье двух иль трёх недель
по летней ласковой системе
продлится жёлтая метель.

Благодарю за появление этого стихотворения Наталью Каримову...

Качалась лодка на реке
Под гнётом ветра.
Остался берег вдалеке
Едва заметный.

Роняли капли небеса
Изящным танцем,
Дождя и ветра голоса
Внушали сдаться.

Ввести в тоску унылый день
Гребца старался.
Но, слыша сердцем ветра песнь,
Он растворялся.

Казалось, дождь смутить решил
И сбить с дороги,
Но путник солнце не просил
Светить под ноги.

Он на мгновенье стал дождём, -
Исчезло время.
На берег лодку водоём
Принёс теченьем…

Признаюсь вам, мне самому противно
Бывает иногда читать стихи,
Их превосходство мучится бессильно
Над жизнию, в которой мы – штрихи…

К пейзажу, разделенному на грани:
Уныние – веселье, хаос – ритм.
Стихи – они ведь тоже поле брани,
Они ведь в чем-то тоже поле битв.

Рифма одна к другой, - и смыл ясен,
И смысл нам велит идти за ним.
Но смысл этот, он часто опасен…
Москва была и будет – Третий Рим.

Меня трясет от лучезарной неги.
Мне камни в стопы, и вперед, вперед.
Произрастут...

По какому подобию сделал меня ты, Создатель?
Столько лет вдохновляет живущих мой женственный стан.
Обнимает меня очень нежно мой песнеслагатель,
Перебор его пальцев уносит округу в туман.

В том тумане проносятся теплые, летние ливни,
И горит, полыхает ночами цыганский костер,
В том тумане живут и влюбляются новые жизни,
И дрожит отражение горных кристальных озёр.

Я готова отдать себя всю моему гитаристу,
Только б душу он вылечить мог этой музыкой струн.
От его перебора душа станет...