Тает с проблеском рассвета

Шумит волна, гудит прибой
И в гальке тает
Чайка кружится, надо мной
И …
Улетает

Берег морской
Прохладой
Манит
Шумит волна, гудит прибой
И в гальке тает

С разбегу прыгну я в волну
Хочу купаться
И обожгусь, и обомру
Вынырнув –
Буду смеяться

Шумит волна, гудит прибой
И в гальке тает
Чайка кружится, надо мной
И …
Улетает

Я увидел
В тундре родился родник
Мерзлота потихонечку тает
-Все пройдет!
сказал мне эвэнк старик
-А как же все это?
И руки развел
- И это пройдет, просто
Вечная мерзлота тает
Очень, очень-но тепло станет
-Да, конечно,
Старик мудрый, он лучше знает
-Переезжай!
засмеялся старик
Места то у нас много
Тает в Антарктиде ледник
И увидел я в тундре дорогу

Не задержалась в долгу расплата,
И постучала однажды в дверь,
Открыла двери виновато
И входит в душу,словно тень.
Теперь она хозяйски бродит,
И рвет мне струны в торопях,
И речи даже не заводит
Ко мне является во снах.
С последним лучиком заката,
И с первым проблеском зари
Меня преследует расплата
За счатье,а не за грехи.
Гляжу я в зеркало - она там,
Знакомо мне ее лицо.
Ее узнаю по квадратам
Такси маршрутного еще.
Она и в очередь последней,
За ней,сказав,не занимать,
Она - из...

6 (Прохлада)
Утренняя летняя прохлада, врывающаяся в приоткрытую дверь, обволакивает повисшую в уголках губ тишину.
Змейкой взгляда скольжу по стеклянной плоскости окна –
в размеренном ритме пустого сердца одиноко плещутся ветви старой груши, путаясь грузными басистыми ветвями в прозрачной вязи расплывчатого ветерка. Струны мысли, разжатые смертельной усталостью, плавно дрожат в свободном течении приглушенного монолога. По-одиночке люди слабы, но, только в одиночестве человек и может черпать...

Предрассветный воздух; тихо плещется
изумрудная чаша моря;
позади, наготой упивается берег;
юный Эрос мерещится;
справа шёлк апельсиновых веток;
рядом нимфа с пурпурным плащом,
спешащая к новорождённой,
что на гранях жемчужной ракушки,
из пены морской,
отрешенно,
вбирает хрупкость и нежность
черт Симоннеты Веспуччи;
слева сеют дыхание роз
объятья зефиров,
благоухая расцветом любви;
говорящая сладостью плоть
льётся музыкой тонких деталей;
розы падают в ритме волн,
в ритме...

Что там, под тёмно-зелёным сукном?
Воздух Рима, Неаполя, Мальты, Сицилии,
вызов эстету, битый античный мрамор,
истина без идеала,
натура, уличная толпа, лихорадка,
напряжение и естество, пьяная
музыка, не знающая покоя.
Лицо, это лицо, смугло-румяное, перебегающее
с одного холста на другой
в смешении черт;
это лицо, лицо играющее
черноплодным цыганским взглядом
под широкими ветками
тёмных бровей,
в котором нежно слились,
мгновенностью чувства,
непослушные волосы, полные губы...

Листья опавшие ветер уносит в даль безнадежного прошлого.
Люди уходят в мир без иллюзий в дни просветленного нового.
Звери несутся снова и снова, чувствуя проблески странностей.
Дом все стоит и стоит у опавшего дерева сильного, красного.
Мы не умножим толпою всех мыслей горсть благодетельства нужного!
Просто заменим все наши действия силой мгновения преступного.
Силой мгновенья что так и останется в мыслях опавшего прошлого!
Жалостно всмотримся в горсть благодетельства испопелевшего в...

На излёте чувств, преодолевая материал расшатанной плоти,
в поте лица уходящего лета, бездетного взгляда, заплатанного
дождём из свинца и бирюзовой росой, там, где живой воздух
бездушного космоса ночи и прочих сомнений, я играю в прятки,

я играю с золотом, почерневшим от слов и движений,
я играю на опережение собственной мысли, искренне
забывая хлорированное пространство больничного кафеля,
грязные стены и пенные проходные, я приписываю

себе слабость тоски и нежность безмолвия...

Чёрное восходит Солнце,
Близится кончина Света.
Через узкое оконце
Наблюдаем молча это.

Сознающий разум болен,
Сокращается и блекнет.
Рукотворный разум волен,
Расширяется и крепнет.

Воды чистые мутнеют,
Атмосфера протухает.
Поколения дубеют,
По инерции шагают.

Узкий разум различает
Только личные проблемы.
Дальше носа не пускают
Кремневые микросхемы.

Спит беспечное сознанье
Сном высоких технологий.
Не предвидит наказанья,
Не проводит аналогий.

Между тем предупреждает...

Загадкой свет нисходит лунный
В цветущий сад, в ночной тиши,
Перебирая нежно струны
Моей израненной Души,
И дух мой - песней воспаряет
В непостижимый Млечный Путь!
А сердце - тает,
тает,
тает...
Уйду и я... когда-нибудь...

За грех лишённым жизни вечной,
Вторую плоть не обрести...
Шепну лишь, в горести сердечной,
Простое:
Господи!.. П р о с т и...