Табун лошадей

Станица Вешенская родная!
Сколь сумела воспитать сынов,
за свои века дорогая…
Сколь пришлось тебе пережить,
Сколь сынов своих захоронить.
За годы в боях с Наполеоном
и полного, его армии разгромом!
За годы первой Мировой войны,
За время гражданской войны, -
сколь голов потеряли твои сыны.
ВОВ, донские казаки… дружно
пошли на защиту страны!
Чтоб враг русскую землю не топтал,
Города и хутора не разорял.
Станицу казак свою отстоял,
А враг не нашел, -
на левом берегу свой причал...

Беспамятство ритма - неслышный мотив:
По медленной ночи плыву в забытьи.
Парит одиноко печаль нежных слов
На розовых крыльях несбывшихся снов.
Об окна разбился насмешливый дождь -
Рассыпалась сказка: выходит, всё ложь.
Тону по старинке: спасёт островок,
Где пальмы роскошны и жарок песок.
Но грёзы бессильны: как явь предо мной
Лишь грязная лужа с протухшей водой.
От этого жажда сильнее стократ,
А пальмы исчезли, сгущается смрад.
И льстит пыльный полдень равнине безбожно -
Вновь ложь...

Берега у реки моей
Сколько их? Может только два?
Нет ни так, лишь пойми, поверь
Пусть слова - лишь одни слова.
Берега у сердец друзей,
Берега не забытых встреч,
Берег - в дом не закрыта дверь.
Остров - взгляд как холодный меч.
Горизонт и туман - понять
Впереди острова иль нет ?
Захотят ли вдали принять
Берега, где живет рассвет?
А река, жизни чел несет
Мимо многих и долгих дней.
К берегам, где давно завет
Мир неясных седых теней.
Не несись как табун коней,
Поменяй перекат на...

Завершается уборка на Дону!
В нашем казачьем родном дому…
Поспела кукуруза в поле донском!
Налилась и впрямь,- стала золотом.
Да и погодка выпадает на Дону…
Знать не оставят без корма страну!
Комбайны импортные гудят,
Только стебли кукурузные шелестят.
Нашим комбайнам неделю убирать!
Импортные, - задень сумели собрать…
Убрали кукурузу без потерь они!
Вот действительно, техника для земли.
Такую в России стоит самим выпускать,
А не в космос триллионы кидать!
Стоит на своей земле...

Днем с морями не спят псы хвалебных речей - недосказанных -
Отголосками нимф о грядущих порах наводнения.
Может, дно обветшало /хребтами - в гранит/, - ложью смазано -
В нашей лодке для снов? Не найти трость весла преткновения.


Знаю, смертный мой штиль! Под клеймом, но штрихов безвозвратности, -
Переводим струну эхолотом - в массив вечных подданных.
Не горели поля за чертами лекал первозданности,
Там, где смысл расшит в доигравший роль пир давних проводов.


Наш реванш панихид...

О если б люди не старели,
до дряхлости и сохраняли ясный ум и силы
и жили все без страха о пределе,
табун болезней, обуздав, навеки
и смерть была насильственной и только,
и вызывалась к ним такси подобно,
когда наскучит всё и от родни бессчётной,
(дерущейся, делящей), станет дурно.
Нашёл тогда, на это, кто бы силы?
Вот был бы цирк и хаос беспросветный,
вопрос квартирный стал, тогда бы в кубе
и все леса пеньками обнажились,
от «саранчи», безжалостной, двуногой,
религий...

Вот этих бы ребят… да! Сейчас бы всех в поля…
Больше пользы было для Ридной Украины тогда!
Сейчас весна… в такой силушки, заждалась земля…
Гвардейцы лопатами могли с копать поля без труда.

А не бронетехникой разбивать степи родные…
Данные Богом! Для земледелия золотые!!!
Где бы вольно могли гулять здесь бурёнки
И большими табунами паслись лошадёнки.

Чтоб Украина питалась своим молоком и мясом!
Со стратегическим на пять лет своим запасом,
А не химией с западного буржуйского стола...

Там, где пляжи расстреляны Солнцем,
Там, где Ксанф выпил море до дна,
Где кефальевые червонцы
Раздает рыбакам глубина.

Там, где скалы, как зубы, с корнем
Рвут ревущих валов табуны,
Там, где Небо, лазурным ёрником,
Лезет голому глазу в штаны.

Где медуз марсианских тарелки
Приводнились и жалят желе.
Где прибоя настойчивый welcome
Дразнит тех, кто устал на Земле.

Там, заплыв за буек Горизонта,
Я акулий хватаю плавник.
В щедрых недрах
Эвксинского понта
Пусть парит
Мой...

I
Разъела соль асфальт сырой Москвы…
Я отдаю ей день, и дань - как в детстве.
Она мой город. Никуда не деться
мне с этих гулких древних мостовых.
Бродить за снегом, улицы листать,
следами расставляя многоточья.
Смотреть - как неба свод светлеет к ночи.
Заварка дня уже почти спита,
и тьма в стекло оконное домов
плеснёт привычно свой янтарный бренди.
Любить его - он сибарит и дэнди,
мой город. С ним легко мне стать самой -
любимою беспечным божеством,
пасущим табуны коней крылатых...

Ну вот, июль в зелёный свой возок
запряг табун зарниц и правит цугом.
Всё тише грома бархатный басок,
а купол неба выгнулся упруго.
Там зреют звёзды в тёплой вышине,
по берегам небесной иордани,
в непостижимо дальней стороне,
где старый сад с запретными плодами.

Всё ближе август в астрах золотых,
пора шафрана, мельбы и ранеток.
Рой светляков сорвётся с высоты,
сбивая их с отяжелевших веток

2018-07-31