Сытость

Перемен злых эпохи сын,
Я осколок родной империи.
Средь событий и их причин,
Ищу смысл бытия Мистерии.

Был империи крах процессом,
И его ход необратим.
Поменяв плюс и минус местом,
Вспыхнул он, сделав мир другим.

Краха взрыв раскидал по свету,
Тех, кто Родину в нём терял.
И в один конец взяв билет я,
Не к своим берегам пристал.

Там найдя сытость в мире тихом,
Потерял я души покой.
Бытия здесь другого смыслом,
Все живут и я им чужой.

Не понять им моей печали,
Не вмещаюсь...

Опять серость с непогодой,
Новым днём, май подарил.
Он дождя водой холодной,
Мир промокший остудил.

Мир другим стал — в нём размылось,
Всё повсюду и во всём,
От тоски и скуки сытость,
Не спасает людей в нём.

Льют дожди, меж них туманно,
И мир серый и сырой.
Всё расплывчато, всё странно,
Пришла осень к нам весной.

Где-то каркает ворона,
Хрипловато, дерзко, зло.
День, но сумрачно в нём, словно,
Солнце — утром не взошло.

Всё размылось и всё чаще,
Меж людьми — размытость лжи...

Не поняв верно вы слова,
Не так поймёте и молчание.
И тишиной, как тетива,
Звенит меж нами расстояние.

Оно, как тетива стрелу,
Отправит зло обид в полёт.
Не преградить путь грудью злу,
И сердце в ней оно найдёт.

Всему на свете толкование,
Во все века мы все даём.
Зря ждёте слов вы оправдания,
Чтобы вину искать вновь в нём.

В тепле проживший жизнь не знает,
Как трудно жить когда озяб.
Бродяги грусть не понимает,
Влюблённый в сытость свою раб.

И вы ни слов и ни молчания...

Он глянет раненным оленем,
Людьми гонимым без вины.
Став в телевизоре мгновеньем,
Насилья, боли и войны.

Его в мгновенье этом людям,
На обозренье репортёр,
Представив, зло войны осудит,
Забыв бездействия позор.

Я далеко в своей квартире,
Смотрю программу «Новостей».
О том, что делается в мире,
О войнах и смертях людей.

Как все кто сыт и я виновен,
В их смерти тем, что стадом стал.
Тем, что пассивен и безволен,
На сытость — волю променял.

Мы ни при чём — мы чтим законы...

Ты не тронь туман лапой сырой,
Не свисти вслед скворец-пересмешник.
Не тревожь память жизни виной,
Мне напомнив, о том что я грешник.

Не гони с тучей бури беду,
В нашу сторону ветер могучий.
Не ломай яблонь юнных в саду,
И не гни вниз шиповник колючий.

Помню сам всё, не нужен укор,
Мне картиной падения память.
Я его, мне лишь видный, позор,
Не сумел в своём прошлом оставить.

И прошу я не милость, а силы,
У Небес — тяжкий груз у вины.
Напряжение рвёт сердца жилы,
Натянув их...

Небушко-небо, Боженька-Боже,
Мир захлестнуло, гнева волной.
Всюду воюют, и невозможен,
Мир в этом мире, даже с собой.

Тускло мерцают, синие звёзды,
Тускло мерцают, мёртвым огнём.
Боженька-Боже, дай же мне роздых,
Дай же мне воздух, светлый хоть днём.

Цепь непрерывна дел и свершений,
Мир в каждом миге, с новым лицом.
В смене сезонов и поколений,
Смерть и жизнь рядом, в теле одном.

Счастье и горе, в нас полюсами,
В разное время, молитв разный слог.
Но под чужими, нам Небесами...

Не храните в себе зла, не храните,
Всё пройдёт и там в конце — тишина.
В конце дел всех ваших, слов и событий,
В конце всех иллюзий жизни и сна.

Не держитесь за места, не держитесь,
Не украсят вас собою они.
Может быть подарят вам жизни сытость,
Но не сделают светлей её дни.

Не сбегайте от себя, не сбегайте,
Никуда вам от себя не уйти.
Не заставить вам себя идти к правде,
Не к своей, по к вам чужому пути.

Ям не ройте для других, ям не ройте,
Ям не ройте даже вашим врагам...

Бывало в жизни долгой всяко,
Бывал обласкан, бит бывал.
Тайком от всех, мальчишкой плакал,
Когда от старших получал.

Бывало всяко, знал пыл зноя,
В степи, однажды замерзал.
Бывало пил день, но запоя,
Я, слава Богу, всё ж не знал.

Бывали полосы дней трудных,
Бывали полосы удач.
Бывали цепи будней нудных,
Противных, хоть как в детстве, плачь.

Бывало время непоняток,
Когда мир странным был, чужим.
И состоял день из загадок,
И я не знал, зачем жил им.

Бывало в долгой жизни...

Всё что могло — случилось,
Всё что имел — отдал.
Счастье — не тела сытость,
Поздно — о том узнал.

Всё что могло — случилось,
Всё что узнал — забыл.
Долю схватил — навырост,
Сам себя — обхитрил.

Всё что могло — случилось,
Всех кто кричал — простил.
Злое их всё — забылось,
Нет в том — ума и сил.

Всё что могло — случилось,
Всё о чём пел — допел.
И в душе пусто — стылость,
Нет в ней — ни слов, ни дел.

Всё что могло — случилось,
Всё что пришло — ушло.
Может быть горем...

В царстве старом тридевятом,
Рыбой и вином богатом,
Царь годами клуши бил,
Выпить и поесть любил.

Звал на выпивку соседей,
Принесли чтоб больше снеди,
Стол и сам любил накрыть,
Рыбкой свежей накормить.

В царском озере том рыба…,
Стол ломился от изгиба,
Рыбку ту ловил старик,
И к царю вёз на пикник.

Рыбы в озерце так много,
Царский стол богат в итоге,
Старика царь уважал,
Иногда за стол сажал.

Проходили дни и годы,
У дворян лишь сытость в моде,
Царь кормил всех без...