Свое звездное царство

А в нашем мире нынче листопадно,
От чаянья любви и наготы,
От части дара на душе отрадно,
И радость эту разделяешь ты…

И там , где время не течет до срока,
До рокового дня душа парит,
О, как она, взлетевшая высоко,
На грани сна и яви покорит

Тот мир, где осень нам весны милее,
И в звездный час любви и бытия,
Мы больше об ушедших не жалели,
Мы больше о минувшем, грусть даря,

Не думали, мы жили в эту осень,
В порывах ветра музыка слышна,
И только там, где он стихи приносит...

В полнолуние тЕмные дали
Запредельно-понятны без слов:
Мы на черном, как ночь, покрывале,
Рядом с гробом крутили любовь.
Страсть и гибель сражались во взгляде;
Я в объятьях, огня не тая,
Нежный рот ее в черной помаде
Целовала, шепча: «Смерть моя!»
Зной дыханья Сахарою веял,
Звездной россыпью таял наш пыл…
Вдруг мужчина библейским пра-змеем
Вполз и «Третьим хочу!» – завопил –
«Быть с двумя – мне одной уже мало!»
(Хоть скромнее б, а то – прямо в лоб!).
Мы вскочили, скрутили нахала...

…в словах – как в натянутых струнах
ждет залпа свободы аккорд,
в линиях – музыки лунно-
звездной, ночной, прекрасная плоть,
в нотах – гармония строк,
звукопись солнечной браги,
в слоге – красок поток,
излитых в пространство бумаги,
в бумаге – душа живого,
живого огнем, ветром, морем, закатом.
…круговоротом линии, ноты, слова,
слога, колера, лада
мир рождается снова,
вселенная дышит рядом.

Меня обдает тишиной –
Грани пустого пространства в скелет души.
Снова с обочины, снова со дна
Утро врывается сединой. Позднее утро грешит

Дрожью голых деревьев в окне,
Серой дорогой, легкостью небытия впереди.
Грани пустого пространства во мне
Током пронизаны веры, надежды, любви.

Верить, ждать-переждать,
Вечер подарит преддверие ночи, таинство, мудрость ленную
Звездных крылатых вожатых.
Мне одиночество давит на грудь, шепчемся – я и оно –
Я и вселенная.

По лугам зашуршали сени,
И ветра в колокольчики бьют.
Как пили с тобой, Есенин,
Так и снова в деревне пьют.
Но вера в Россию твоя
Не дала усомниться планам.
Тешится наша земля
Родины вечным каналом.

Теперь же у нас Федерация,
И советовать больше не нужно…
И успокоилась Франция,
И стало поэтам скучно.

И каждый теперь способен
Добиться успеха сам.
И тот, кто ему неудобен,
Попросит другого в зал.

Но Духа осталось мало,
Какой ты, поэт, пускал.
Как пар, как прекрасная дама...

Оставь, уйми нежданную печаль,
Не суетись над тем, что не случилось,
На что тебе та призрачная даль,
Войди умом. На что тебе та милость?
Зачем тебе иллюзий хоровод?
Зачем тебе входить в чужие двери?
Ну, кто тебя там бескорыстно ждет?
Ну, кто в тебя там неизменно верит?
Там правит бал земная суета,
Там прославляют плоть, забыв о духе,
Там необъятна в каждом нищета,
Там все «во имя» в взгляде, слове, слухе…
Земные страсти там бурлят всегда,
Там возвышают низменные цели,
Всех...

Душа пишет стихи от неволи,
Золотится в плоти сырой,
Ей бы парусом веять на море
Да катиться рожью по полю,
Только срок отписали иной.

И пока в цитадели болезной
Ее солнца сковали лучи,
Она звездной питается бездной
Да вгрызается поступью крестной
В землянику закатной свечи.

Она чтит всякий миг, что напомнит
Ей родного приюта крыло,
На любовь листопадом исходит
Да метелью кружит полноводной
Слов-соцветий над тающим льдом.

Душа пишет стихи от неволи,
Переносит, как стоик...

Первый хруст снега,
Звездные ночи зимы,
Новая сказка

Посмотри, одни цветочки
Примостились на лужочке,
Повернули глазки к солнцу,
Что из туч, как из оконца,
Нежит, ласково касаясь,
Но… домой, уж, собираясь.
Ветерок лелеет травку,
Морщит лужицу в канавке,
Пробежался по тропинке
И пригнул березок спинки,
До верхушек, лишь, добрался
И – надолго заигрался.
Из кусточка, где коряга,
Заяц выскочил, бродяга,
И метнулся вдоль дороги,
Унося от ветра ноги.
А комарики, комарики…
Разноцветные фонарики,
Облепили даже кочку
Под осиновым...

Пенный бархат прибоя.
Блики кипящей луны на воде.
Шепот остывшей гальки.
Я иду по лозе берега моря,
Я читаю стихи сам себе,
Проедая взглядом смолистую даль.
Вкус беспечной прохлады и соли
Оседают на языке.
Я теряю себя в звездном поле,
Что засеяла южная ночь.
И душа виноградного лета
Бьется снежной чайкой в груди –
Обреченное время поэтов…