Сверхновая звезда

Из погасшего костра
Дерзкий ветер ночи
Вспышкой искры высекает,
В звездный мрак уносит.

И отбросив глупый страх,
Что беду пророчит,
Разум мой им вслед взлетает,
Все барьеры сносит.

Неподвластен притяженью,
Массе атмосферы
Он, пронзительной стрелою,
В космос устремился.

Околдован млечной сенью
Разлитой без меры, -
Путь, белесою стеною,
С края в край разлился.

Осознание величья
Звездного скопленья
Повергает душу в трепет,
Тут же, возвышает.

Где и...

Вчерашний день
не страшен.
Расставил вечер
свечи наших встреч
в зияющей
чёрной дыре
один-ночества.
Там,
в золотом сечении
- золото свечения
Сверхновой.
Мечта.

Благословен пришедший к алтарю
Своей души – гармонии Творенья, –
Кто разомкнул порочных жизней круг
Сияньем неба, внутренним прозреньем.

Сверхновый помни и храни Завет,
Не отвергай ослепших и заблудших.
Неся в себе тот первозданный свет,
Ты освещаешь и другие души.

Ты вспомни детский смех –
Намеренье веселья.
Качели в парке, первый поцелуй.
Гони-ка прочь мельчайшие сомненья.
Не надо, ** пожалуй, не горюй.

Мы все пред Богом на ладони.
Себя обманешь – его точно нет!
Зачем просить о лучшей доле?
Не делай худшей – вот ответ.

Сомнения – намеренье порока.
Сомнения – намеренье греха.
Они смываются любви потопом
И сердце покидают навсегда.

Как взрыв сверхновой всё любовь сметает,
Как ангел юный поднимает ввысь.
Она границ, преград никак не...

Я помню иней цветов на пальцах
и радугу первой усмешки
сентябрьских рощ.

Лето, что мы схоронили
в сердце озерной памяти,
оно будет ждать нас
на следующей
остановке,

оно будет петь нам
метелью листвы
под ногами,
как непреходящий ветер.

Уснет шелкопрядный прилив
бирюзы и шафрана,
фужеры наполнив дождем
в плеяде остывших рек,

тенью скользнет
под сырую кожу луны
изумрудный пепел –
вальс мотыльковый парковых склепов.

Бескровная влага
небесной росы
утолит
свою жажду...

Я буду сидеть и смотреть,
как прозрачный локон воды
падает с камня
нервом пастушьей свирели;
убийство желания –
равносильно его исполнению.

II
Меня пороли ветвью истины,
обвешанной листвой интерпретаций,
мне заливали раскаленный воск
грамматик и стилистик в глотку,
мне выжигали прутьями азы на коже;
но шрамы были – лишь мои.

III
Сухие яблони –
сады моего детства –
дороже, лишь смерть –
кобальтовый туман с парящих в вечности гор.

IV
Солнце капает
своим холодным...

Вот она точка, вернее взрыв,
Вспышка любви, отправной мотив.
Это вселенной простой экстаз,
Даже не верю, что это про нас.

Новые звёзды сверхновых чувств.
Всё происходит на грани искусств.
В чёрные дыры уносит всех,
Мы им создали свой нанотех.

Сергей Прилуцкий, 27.05.2012, Алатырь

Вся моя жизнь сшита белыми нитками
Вся моя радость лишь бред маразматика
В сердце любовь лежит пыльными свитками -
Труд неизвестного мне математика.

Горя нет, счастья нет, просто ничтожество
Все по сравнению с бездонной вселенной
Стон безнадежный, как отблеск сверхновой
Ничего не изменится, если будет замечен он.

Переоделась в любовь весна,
неспроста,
для тебя, для меня,
для кого-то ещё
бездонно-бездомного.
Плечи, как крылья, расправил
синий-синий пласт неба.
Плюю в потолок
солнечным зайчиком взгляда.
Зрачком-изумрудом скольжу
между окон и крон.
Надежда – это когда рядом
сидит прирученный демон,
вспомнивший своё прошлое.
Надежда – это когда влюблён
в шум дождя
на вымытых стёклах мая;
а непрошенный гость, мотылёк,
вспыхивает сверхновой,
преломляя воздух и пьяное сердце
дворов...

По четырём углам, вселенной, вязи хлам, и
пелена и ураган, рождение сверхновой, и
дыр, что чернотой горят, вот-вот проглотят,
всех подряд иль в розницу, темна темница,
где не пойму краса девица, и ангел, лев,
телец, орёл, монахи францисканцы, что об
одном, всю жизнь, твердят, что бог един
и нет пути назад, как богомолы на кусте,
на острове святых и мудрых, под звуки,
(колокольчик, свят), дары получены, назад
по теневой поверхности луны, вот мы и дома
где же вы? Проснулся, что за...