Стыд

Лю:
"Россия" на две части разделилась
и сразу понял всяк, от А до Я:
Единство не бывает Справедливым,
А Справедливость - каждому своя."
...

VicRus:
России, двухголовой обратилась,
Власть партии - семитского ворья,
Рождённая евреев 'справедливость'
Не ведала, что, каждому, - своя?
Что - относительна, она - не усомнилась, -
Их - из-бранных, - не станет вдруг моя!
Двуглавая, Кремля, распорядилась, -
Прими, Руси, 'единая родня'!
Пятнадцать лет сознательно поила,
Вас, 'меньших...

Я - Ротика! Да, я - Ротика!
И имя люблю свое.
Еще обожаю котиков
И прочее там зверье.
Еще обожаю мальчиков
Красивеньких и с деньгой.
Толкаю я их, как мячики,
Туда и сюда ногой.
Хожу я всегда без лифчика,
С младенческих еще пор,
И боженька дал мне личико,
Что производит фурор.

Фигурка моя фарфоровая
Имеет везде успех,
И жить мне легко и здорово
И жаловаться -грех!

И ноги, забыла ,длинные
Бог выдал, не пожалев,
И мозги мои не куриные,
Не нужен им подогрев.

Когда я иду по...

Я Овен, родился в апреле
И, в общем-то этим горжусь,
А то, что романтик по жизни,
Так этого я не стыжусь!

Стыдиться, пожалуй нелепо
Того, что судьбою дано,
Тем более, что очень многим
Нас, Овнов, понять не дано...

Мы, Овны, - великая сила!
Мы, Овны - опора и свет!
Не надо доказывать миру,
Что Овнов надёжнее нет!

Порой мы бываем капризны,
Порою друзей обижаем.
Бывает, теряемся в жизни
И миру - войну объявляем,

Но зла на душе мы не держим
И в общем, давно не секрет...

Ради женщины,безмерно милой,
Ставшей путеводною звездой,
Сжег он крылья, редкостные крылья,
Что его вздымали над землей.

Ставшим безъязыким, словно аист,
Потерявший небо навсегда,
Он идет к ней,как больной, шатаясь
От необъяснимого стыда.

Но она мужчину успокоит.
Ей подскажет женское чутье
Как внушить,что горевать не стоит
О ночных полетах без нее.

Он привыкнет ездить в электричке,
Собственной машине станет рад,
Он забудет ,что имел привычку
Облаком, как мячиком,играть...

Куда, скажите мне, куда
Бегут электропоезда?
Из ниоткуда в никуда,
Где светит мне моя звезда.

Куда, скажите мне, куда
Уходят юности года
И не оставив ни следа,
Простятся с нами навсегда

Когда, скажите мне, когда
Смогу ответить снова:"Да"?
Тепла пойду искать туда,
Где гонят проч, где холода.

Куда, скажите мне, куда
Ведёт меня моя судьба?
А я стою в осколках льда.
И жду когда придёт беда.

А помнишь встречи у пруда?
Как ты любил меня тогда?
И знала только...

Не страсть, рожденная игрой,
Не выгодный расчет-ловушка,
Не месть другому за спиной,
Не одиночество-кукушка…

Никак нельзя назвать того,
Что просто есть и ждет, и верит,
Как дар дышать оно дано,
Оно пульсирует и смеет

Бежать, стучаться без стыда,
Без ревности и без обиды,
Без страха встретить НИКОГДА,
Без страха быть опять разбитым.

Оно живет и просит прав,
Оно кричит и направляет…
Я это чувство, не назвав,
Беру, пусть все оно меняет.

Пусть я непонята никем
Останусь в...

две молодые одинокие бабы
треп разговоры на кухне
на часах за двенадцать
пятая турка с кофе на плите
четвертая пачка Vogue
пожелтевшие пальцы
разговоры треп разговоры
косметика
шмотки
мужики
немного о книгах

то и дело полуночный треп
срывается на глубокомысленное
хи-хи
хи-хи
хи-хи

наши лица с растаявшей тушью
(страшильные маски)
сморщились от слез
наши губы целованные без любви
загрубели

одинокие красивые бабы –
страшней не придумать недуга
моя
единственная...

Напившись болью, изувечив себя стыдом,
Вгрызаюсь в человеческое месиво московских улиц.
Круговерть из недобрых, холодных, закрытых лиц
засасывает –
сбивает –
сминает –
растворяет.
Это так страшно – быть
поглощенной,
погребенной,
стертой с лица земли
толпой!
Но я не могу больше прятать свой страх
за толстой кирпичной стеной комфортабельной
квартиры из трех комнат и раздельного
сан-
узла!

Ты ушел, убежал и, боюсь, навсегда
стал частью московских запруженных улиц...

Стыковка нетелами
хлопко-шелковыми трусами
в которых стонут канарейками
души душеньки сердца
сейчас они как маца
совсем-совсем без вкуса
в этих тряпочках стыда

ну зачем же вот зачем же
ты большое свое сердце
затолкал в хлопчатые трусы
волосы на сердце так густы

ах зачем же вот зачем же
клитора припухший голос
запечатала я в импортный шелк
бьет колотит тело ток-ток-ток

одёжки наши как железный занавес
как пинкфлойдова стена
хочешь взять меня –
возьми меня
вот я...

Я полюбил чужую женщину,
Что мне являлась лишь во снах.
Не мне судьбой она завещена,
Но я летаю в облаках.
Пусть для других она и странная,
Но ведь её милее нет.
Она мне радость многогранная,
Что стала как в окошке свет.

Околдовала, забрала.
Но вот я с ней пою со сцены.
Без колдовства и без измены.
И снова хочется тепла.

В её глаза, такие нежные,
Я не стыдясь глядел в упор.
Была она вершина снежная
На фоне недоступных гор.
И ей, целуя руки белые,
Я вдохновеньем запылал...