Стыд

Был у зайца дом большой,
Крепкий, светлый, лубяной.
У лисы был домик тоже,
Он лисой из снега сложен,
В снежном домике - нора,
Спит лиса в норе с утра,
Ночью сыпет дикий смех,
И ругает громко всех,
У кого есть уголок,
Где уют, тепло, пирог.
Тут весна примчалась в лес,
Солнце глянуло с небес,
Лес наполнился теплом,
Снег растаял быстро в нём.
Зацвели цветы в лугах,
Всюду слышен гомон птах,
Всем живётся веселей,
От букашек, до зверей!
Да лисе не радость день,
Ходит лисонька, как...

Камышинка внутри полая,
Дунешь — тонко засвистит.
Неприглядна правда голая,
В обнаженье — срам и стыд.

В этом мире Абсолюта,
Нет — и взгляды врут умам.
В камышинке ведь не пусто,
И в ней воздух свистит нам.

Да и правды нет на свете,
Ведь у всех своя она.
Хоть во что её оденьте,
Она миру не видна.

И ум полный её смыслом,
Полым, могут увидать.
Его мысли пустым свистом
Будут оттого считать.

Камышинка — внутри полая,
Свистит тонко воздух в ней.
В мире этом жизнь весёлая...

Позабыв о женской гордости,
Растеряв остатки скромности.
Выбор в пользу денег сделав,
Ты торгуешь своим телом.

Проститутка — словом этим,
Называют падших женщин.
И слова любви не скажет,
Тот, кто с ней — она продажна.

В ней душа и сердце есть,
Но забыта ею честь.
Был потерян давно стыд,
Совесть, непробудно спит.

Ты из них и не страдая,
Древним самым называя,
Проститутки ремесло,
В нём не видишь его зло.

Такова жизнь — за что платят,
Тем торгуют в ней, но счастье,
Есть...

Хвастал Диме мальчик Вова:
- Знаешь, я такой здоровый!
Левой, правою рукой,
Поднимаю вес любой!
Стол могу поднять и кресло,
Без единого присеста!
А на днях я шкаф поднял,
Целый час его держал!
Дима был совсем не робкий,
Уступать не стал он Вовке:
- Знаешь, Вовка, я же ведь
Сильный тоже, как медведь!
Хочешь, дом могу поднять,
Два часа его держать?!
Крепко взявшись за рога,
Я смогу свалить быка!
Так что, Вовка, не хвались,
За меня всегда держись!
Тут старушка мимо шла,
В сумке...

Я тому не ищу оправданий,
Что в себе я считаю грехом.
Нет порока и грешных желаний,
Лишь в отмеченном Богом, в святом.

Ну а тот, кто не свят, всегда грешен,
Иль ошибкой, иль чувством своим.
Когда совестью чувств пыл не взвешен,
Мы им сдавшись, иной раз грешим.

И у всех нас бывали мгновения,
За которые позже жёг стыд.
Но нет проку от самосожжения,
В нём ошибка иль грех не сгорит.

И не даст ничего покаяние,
То, что было, случилось то уж.
И не сделают чище терзания,
Грешных...

Я не могу понять никак -
Откуда ненависть твоя?
Пятнадцать лет продлился брак,
Пятнадцать лет была семья!

Ведь столько делал для тебя,
А ты не помнишь ни шиша!
Всё в дом таскал, тебя любя,
Неблагодарная душа.

И ведь, была любовь у нас!
Прощальный шёпот у дверей,
И поцелуи в поздний час,
Под светом жёлтых фонарей.

До свадьбы секса сладкий плен,
И белоснежная фата,
Семейных обретенье стен,
Вокруг дочурки суета.

Куда же это унеслось?
И почему такой конец
Того, что счастьем...

- Как посмели вы, мадам,
Геноцид признать армян!
Вас не мучает ли стыд?
- Нам не знать ли геноцид!

Они кричат: «Распни его, распни!»,
И вот уж нет сомнений у Пилата…
Летят столетья, но и в наши дни
Толпа вопит, как в старину когда-то.

Как будто время повернуло вспять,
И снова нет в Иудах недостатка.
Они готовы в розницу продать
Кого-нибудь за долларов тридцатку.

Надев высоконравственный прикид,
Лукавство фарисей скрывает ловко.
Забыта совесть, и утрачен стыд,
Каратель держит меч на изготовку.

Лишь кто-то бросит клич: “Ату его!”,
Народным гневом “праведным” играя...

Цени, что есть. Ведь это много,
И отдавайся без конца,
И будет чистою дорога,
Уйдут проблемы, боль с лица.
К чему пустые здесь упрёки,
Зачем жалеть о том, что там,
А если хочешь, ты построишь,
А если нет - не стыд, не срам.
Тебя, поверь, ведь не осудит,
Умён и мудр кто душой,
Обиды нет, претензий, судеб,
Он понимает - Ты другой!

"Храм" снаружи разукрашен,
по последней моде.
А внутри собою - страшен,
как помойка, вроде...

Ведь за вывеской не видно,
сути человека.
Как становится обидно,
если вдруг - "калека".

Всё вокруг он оскверняет,
гонором особы.
"Задней" мыслью погоняет,
- ставить негде пробы.

Оскорбить или унизить,
стало даже нормой.
На ходу, в любой репризе,
формулой позорной...

И девицы потеряли,
стыд девичий вовсе.
Когда рот свой отворяли,
руганью бесовской.

Эпидемия заразы,
в...