Стыд

Перенесу напасть любую,
В недобрый час не пропаду.
Но если выбирать беду,
Не дай мне бог любовь слепую.
И от чахотки умирали,
И в омут падали с моста,
И яд в аптеке выбирали,
Когда любовь была люта.
Мне эта истина простая
Была так долго невдомёк...

Совсем как нежный стебелёк,
Моя соседка тает, тает.
Ложь "во спасенье", где ты? Где ты?
Но ложь, как видно, только ложь.
А правдой, донага раздетой,
Мою соседку не спасёшь.
Она, ослепшая от боли,
Вслед разлюбившему глядит...

Слышь? А я в космоc - смог бы...
Думаю, точно б смог!
Как-нибудь, да не сдох бы,
Справился б, видит Бог!

Мне пятьдесят? И, что же?
Старый? Да ладно, брось...
Буркнул вчера прохожий:
- Ты куды прёсся, лось?!

Ладно, олень... С рогами?
Ты пошути... Ага...
Завтра поедешь к маме,
В гости. К Яге - Яга...

И не мешай полёту
Творческого ума!
Что?? Ты сказала что-то???
Дурочка - ты сама...

Только представь: когда-то,
Дома, не за "бугром",
Будут иметь ребята...

В большом каталоге пород
средь пегих,
поджарых,
задистых…

есть странный внебрачный приплод,
порода одна:
пародисты.


Задиристы, как петухи.
И как пауки: немо-глухи.

И треплют чужие стихи –
как кошка подол
у старухи.


И рыльце в грязи. И нутро.
И стыд нипочем… (вот нудисты!!)

Не вышел в поэты? Ну, что ж…
Не страшно.
Зашел в пародисты.


И машет под носом у нас —
флажком самодельной мулеты…

Но здесь не Мадрид. Здесь Парнас.
И мы не быки.
Мы поэты...

Жара, Томь - речка,
Парное молоко
Претёплая вода и Пашка,
Его ждёт лодка.

Меня не слушает,
Я не хочу, усаживает,
Ныряю, не успевает ухватить,
Я уплываю, он настигает!

А берег рядом, не успеваю
И близко наглые глаза,
Тону в них, и летаю,
Искрится смехом бирюза!

Купальник формы не скрывает,
Я нагая, а он не отпускает,
Рука на талии дрожит,
Озноб меня морозит!

Июль и зной, и шум речной,
Он на руки хватает, брыкаюсь
И кричу, ты отпусти, дурной!
А он смеётся, глупости...

Я за грехи наказана Судьбою,
Когда в себе прервала чью-то жизнь.
Хоть телом я не почувствовала боли,
Но вышла вон и устремилась ввысь...

Взлетела к потолку и ужаснулась,
"О, как же я теперь назад войду?"
И в страхе я душою содрогнулась
Там тоже я, бездыханна лежу…

Теперь понятно, как мы умираем,
Лежит внизу спокойно тело-платье,
А я живу…летаю…рассуждаю…
Полезно было всем об этом знать бы.

Не плакали бы милые старушки
Ведь жизнь то ВЕЧНА!
Лишь снимаем платье…
Изношенное...

Надеюсь, я уже созрел
писать роман. Мой друг-читатель
(да, я на "ты" - ты мой приятель!),
бросай рутину глупых дел!
Садись-ка в кресло поудобней…
Я поведу рассказ о том,
чем я и сам грешил тайком
(кто с правдой - тот и благородней!),
когда и молод был, и глуп.
И верил, что Земли я пуп!

Роман, конечно, о любви.
Пусть рвутся новые поэты
изобретать велосипеды,
а наше дело - c'est la vie!*–
сбирать цветы ночных мечтаний
в букет красноречивых слов
о тонкостях проблем полов,
о...

Мы горожане — в городе стеклянном…
Средь лиц скользящих…
Средь непрочных
слов…

Но в нашем мире в хлам непостоянном
есть постоянство:
дружба и любовь.


Пусть первый лед трещит
в последних лужах…
Пусть парк торгует горечью с рябин…

В стеклянном городе — есть те, кто дружат.
И хрупкий город жив
и не разбит.


Но есть и те,
кто заменил эрзацем —
и кофе, и любовь… и стыд, и сад…

И за глаза — вас назовут мерзавцем.
А после пригласят на брудершафт.


Подлёныши...

Вселенная – поехала и… встала
Меж этажами.
И молчит стреножено.
И я смеюсь, а сам смотрю тревожно
Как всё меж нами
намертво устало…

Как ты устала в толчее вокзала
С невыносимым бешеным ревнивцем.
И спрашиваться подвести ресницы
Как ты устала, боже, как устала…

Рвануться, крикнуть… получить пощечин…
и руки сжать холодные, как льдинки…
Но мост меж нами тонок и непрочен
И я не добегу до середины.

И два тяжелых неподвижных сердца
Утянут вниз – и мне не отвертеться.
И ты меня...

Добрались уже и до тульских самоваров.
Много, однако же, развелось любителей
За русский счёт похлебать чайку. Стыд и срам!

Раздробить по частям бесценную коллекцию?
Да за одну эту мысль обнаглевшим «хапужникам»
Не мешало б дать по рукам! :-0

Надоело чувство долга,
Всегда должен что-то я.
Колет будто бы иголка,
Обязательность моя.

Не терплю я опозданий,
Должен всё успеть я в срок.
Надавав себе заданий,
Мчусь, не чуя своих ног.

Ведь не дай Бог не успеть,
Сделать то, что обещал.
Пострадает моя честь,
И закатит мне скандал.

Будет совесть меня жрать,
Обожгёт мне душу стыд.
Не смогу я ночью спать,
Сам собою буду бит.

Надоело чувство долга,
А иначе не могу.
И опять зовёт дорога,
Стих дописан — я бегу...