Ступить

Мой старый Гёте жжёт в саду листву
И улыбается, своим врачам не веря.
Всё в ожидании весны. Стекает время
В исхлёстанную ветром темноту.
В бессмертном словаре земли –
Мы оба смертники с тобою,
Мы чувства отпустившие на волю,
К словам, обозначавшим пустоту.
Заговори! Не проронив ни слова –
Сердечным боем, трещинами губ.
Заговори бесслёзностью знакомой,
Что выронила на бумагу звук.
Под долгий дождь с вкраплением стихов –
Ступай, ступай, СТУПАЙ НА ПОРАЖЕНЬЕ!
В твою весну,
В...

Ходит бродит по лесной,
Бабка Ёжка трансвестит,
В ступе с бабою Ягой,
Там сидит гермафродит,
Говорящий сам с собой,
Дух проказник, паразит.
Он сказал про бабку правду,
Мол не ведьма, а ведун,
И по первому разряду,
Настоящий он колдун.
Устроитель маскарада,
Старый муж её вещун.

Бабка молодой была,
Красотой своей слыла,
Мужиков всех извела,
Сил у нечисти взяла,
Тайну нежить обрела,
От людей в леса ушла.
Стала много колдовать,
Исцелять и наблюдать,
Собирать и обращать,
В...

Охотилась кошка. Неслышно плыла по
Карнизу, ступая по самому краю.
То жести касаясь пружинистой лапой,
То тенью опасной на миг замирая.

- Эй, там, осторожней ступай по карнизу –
Сказал ей прохожий, но кошка на крыше
Кралась и скользила, как маленький призрак,
Совета его совершенно не слыша.

Прохожий спешил по делам очень важным,
Лавируя смело в потоке колёсном.
То вдруг замирал, то спасался отважно
В последний момент у машины под носом.

- Эй, там, берегись, на...

Гремит, о вечность отражаясь,
Соприкосновенье капли с камнем,
И в миллионы искр разлетаясь,Вмиг разрушает рамки пониманья.
Вся жизнь похожа на сплетенье
Тончайших нитей, паутины,
И мы ступаем без сомненья,
Плетем так просто чувства и интриги.
Ступаем с силою,
На прочность проверяем,
Играем в властного жестокого творца,
Не рассуждая долго, нити разрываем,
Уничтожая жизнь несчастного глупца.
Скажи, что любишь,
Объясни, что можно не бояться,
Что не уйдешь, не бросишь здесь одну,
Ведь...

Ярко светятся витрины,
в них Мальвины, Буратино,
разноцветные игрушки:звёзды, шарики, хлопушки.
Возле ёлок хороводы
и морозная погода.
На снежинках-парашютах
опускаются, как будто,
в лёгких, белых платья феи,
вурдалаки, бармалеи
и заходит на посадку
ведьма. В ступе неполадки:
дым, огонь и села ступа.
Без шассИ, конечно глупо!
Дед мороз явился позже,
с красным носом, но – вельможа:
с длинной белой бородой,
на санях и конь гнедой.
Сколько радости ребятам -
рыжим, светлым...

Книга бытия. Какая?
Толстая, скучная, большая?
Кровавая, занудная, как мозоль, что ступать мешает?
Плакати над ней или спать - решаем.
Может в полстранички уместятся все приключенья?
И не будет счастья, но ведь не узнал и мученья?
Подпиши отказ от дитяти,
Что и жизнью не нарекали,
И ступай парить в голубом астрале.
И иди гуляти. На простор, в голубое небо,
А земля меня и не ждет - я в ней не был.

Это было в четверг, накануне событий,
ставших тем роковым рубежом,
на котором Господь наши судьбы, как нити,
пересек смертоносным ножом.

Это было в четверг. Мир застыл на мгновенье,
преисполнившись смертной тоски.
Он взял хлеб со стола и, вздохнув с облегченьем,
не спеша, разломил на куски.

Хлеб и чашу с вином, запуская по кругу,
сотрапезникам Он повелел:
«В мир ступайте и там, помогая друг другу,
отделяйте зерно от плевел.
Кровь и тело мои пусть вам будут порукой
в том, что...

ПРОЛОГ

Сын-подросток серьёзно, по-взрослому
пожилого отца попросил:
«Расскажи мне про первоапостолов».
А отец – как язык проглотил.

С полминуты он думал мучительно,
свою память, как мог, напрягал,
а потом вдруг ответил решительно:
«Это те, кому Бог помогал
делать всю мировую историю,
становиться её костяком.
Не силен я в библейской теории
и с религией мало знаком,
но четыре апостольских имени
я могу тебе всё же назвать.
Если спутаю что, извини меня.
Но на мелочи, в общем...

Нежно ступая на рыхлую гладь,
Она не поймет, она так не может.
Она вознесется в высь или может
Сделает так, как сказала ей мать.

И душу бездушной, и тело без плоти,
Ты рвешь пустоту бесконечною властью,
Хватая куски беспощадною пастью
На вечность не хватит тебе нашей плоти.

И гром извергает и молнию тушит,
Она никогда не простится с тобой,
Она станет язвой и станет судьбой,
И станет как мать. Твое тело задушит…

Как дикие вопли, звериные крики,
Она среди них, как в звуках...

Застигнутый врасплох
стремниной повседневной,
заботы вечный раб
я стражду и мятусь,
бегу высокого, а низкого боюсь,
кристаллом бытия
упасть к ногам Вселенной
мне не дано;
так глины теплый ком
страшится, свой покой отринув разом
стать в пламени сияющим алмазом,
иль в холоде коснеющим кремнем.
                                             1973


                    * * *
Что за птица в углу забилась,
не найдя окна между стен?
Я с тринадцати лет любил Вас,
господин Фредерик Шопен...