Ступая

Зима, как барыня в санях,
Возничий – Дед-Мороз России!
Дыханье холода в ноздрях,
Коней, как лед озерный, синих.
Летит кибитка над Москвой,
Вороний грай за ней вдогонку.
Да, с непокрытой головой,
Не погулять уже ребенку.
Метель закружит, охладит,
С простудой свалит, с менингитом,
Мороз всем душу бередит,
Трясет с утра ледышек ситом.
Порою не видать не зги,
В густом серебряном тумане,
Где с бубенцом неслись они –
Зимы мистические сани…
Стволы деревьев в корке льда,
На ветках шапки...

В оскомину набились все слова,
И память постирала наслажденья,
С каких же пор мне Бог Сказал: Пора?
И я ушла в глубокое забвенье…
Мир перестал тревожить суетой,
Стал бестелесен, Божье проявленье…
И что стояло каменной стеной,
Во мне познало сильное паденье…
И потянулись все концы к Отцу,
И их связал Владыка в мысль Святую,
И мир иллюзий пал, пошел ко дну,
И указал дорогу Бог другую…
Вотще слова… Здесь Божья мысль звучит,
Вотще дела … Здесь Божии деянья,
И здесь душа уж больше не...

Ты думаешь, старые сказки -
Лишь выдумки, попросту - небыль?..
Чуть только меняются краски,
Чуть тронуто заревом небо,
Крылатый Пегас белоснежный,
Смывая безликую серость,
Спускаясь с Олимпа неспешно,
Являет в мир нежную Эос.

С приходом её оживают
И травы, и звери, и птицы,
И там, где на землю ступает
Нога её, тают границы
Меж темной, бескрасочной ночью
И днём, полным яркого света,
А где-то в тумане молочном
Родник вдохновенья поэтов.

Веками слагаются строки
Об этом алеющем...

Теперь я знаю, - что это - любить -
Сгорать в огне под мимолётным взором,
И каждый жест почти боготворить,
И трепетать, как перед приговором.
В разлуке дни слезами перемыть,
За часом час перебирать, как чётки,
Не спать ночей и всё-таки дожить
До встречи долгожданной и короткой.
И не найти, а может не искать
У этой муки смысла и ответа,
На край ступить, и всё же устоять
И Небеса благодарить за Это.

Автор: © Елена Зимовец

Листочек письма… Кораблик
Бежит по воде весенней.
Вторично ступить на грабли
Простуженных отношений?
Попробовать снова горечь
Словесного бичеванья?
Закончилась эта повесть
В день нашего расставанья.
Пусть пыль покроет страницы
Не конченного романа.
Да, верно: ты будешь сниться
И долго тревожить рана,
Что душу пробороздила.
Посыпана злом, как солью.
И ты еще не забыла?
Так лучше забудь! Дай волю!

В небо - синею горлицей,
В глубь морей - китом,
Над ущельями, в зарницах,--
Ястребом, орлом.
Вдоль саваны полосатым
Тигром посмотри,
Сильным, северным оленем
Встань среди тайги.
Волком смело и свободно
Степью насладись,
И воробушком, коронно,
Прочирикай мысль.
Взяв от каждых воплощений
Ценное душе,
В чистом поле - Совершенным
Встань - ВСЁ ЕСТЬ В ТЕБЕ!
И о чём тоскуешь мыслью
По дороге лет?
Всё в тебе одною искрой--
Совершенства Свет!
Насладись собой объёмным,
Без конца...

Когда по зыбким кочкам мироздания
Прочь человечество идёт из гиблых мест,
Тогда любовь не только состояние,
Она и проводник, держащий шест...

От безысходности озлобившимся, спившимся,
Погрязшим в непристойном баловстве,
Любовь помочь сумеет оступившимся,
Свой шест подаст и вытащит на свет.

Научит неразумных, как прожить нам всем,
Чтоб никому вокруг не досаждать...
За проповедь любви к собрату ближнему
Как христианство можно осуждать?

Не верю я ни в чудо воскресения...

Кончался март, не таял снег,
Кружась на кончиках души,
Выстреливая в сердце.
Что нам сказать желал он,
о чем напомнить?
Он избывал свою тоску о нас,
Он землю остужал собой от воспаленья,
Пронзительно борясь с напором солнца,
Разогревал он наше измененье.
Но люди вниз смотря, спешили,
И мимо, мимо шли самих себя,
Ключи к стихиям потеряв уже давно.
Но снег метался, ветр хлестал,
Пытаясь сон души развеять в нас.
По почве зыбкой люд твердокаменно ступал,
Забвению предав души святое...

Не цельтесь…
мой критик…
в поэта…
И так – я сгораю живьем!…

И небо моё – всё в порезах.
И мир мой распродан жульем.


Здесь стонут ракетные войны.
Здесь танковый жжет беспредел.

Вы - с вашим ружьем гладкоствольным,
мой критик,
совсем не у дел…


Ступайте в свой дом. Там охрана.
Возьмите с собой на Парнас
коробочку полифепана:
чтоб снизить словесный
понос…

Вот так.

И отступит простудка.
И бросит желудок икать.

Ведь муза вам – не проститутка.
Она вам...

По краешку дождя, по краю чашки кофе
Ступаю чуть дыша – не замочить бы ног.
Переосмыслив все, предав себя Голгофе
Решив, что каждый есть в душе немного Бог.

Уйти от суеты, закрыв за прошлым двери
Начать творить себя. Все снова, как с листа.
И душу на замок. И мозг заставить верить,
Что можно видеть все, рукой закрыв глаза.