Сцены

Колдовская ночь
Душу в клочь!
Сердцу – невмочь.
Разорвано в рвань.
Страх. Див. Длань.
В горле гарь –
Пустыни угар.
Мороз, жилы, врез.
Брызнула в очи Ночь.
Душа. Кровь. Топь.
Ночь – белый холодный хрусталь.
Усталостью проступила сталь.
Вселенский беззвучный звон…
Немоты смысл сгущён –
Кровью всей объяснён.
Вопль и крест.
Ров и свод.
То ли к смерти,
То ли к жизни приговор.
Знак и лик.
Под камень иль в лёт.
Крылом жжёт.
Высшим сбило с ног.
Чудотворен снега ток.
Воля.
Бог...

Мой дождь осколочный взлетает.
Он нас, как бритвой, затирает.
Расколошматить всё!!! Витает
на кухне запах - стынет плов.

Не НЛО - летит посуда!
Всё осознать, - как дар от Будды.
Пусть будет маленькое чудо
взамен невысказанных слов!

Но где-то дышит во Вселенной
моё "люблю", и, как со сцены
кричат тарелки: "мы не тленны! "-
у перекрёстка двух миров.

Очарованный летней забавой,
Я когда-то играл в жениха...
Я теперь не гоняюсь за славой,
Я привык от нее отдыхать.

Этот возраст меня очарует,
Он пророчит сердечный покой.
Я не верю теперь в поцелуи,
Я теперь не пойду за толпой.

Я когда-то тонул безрассудно
В море губ, в море глаз, в море лиц.
Появилась спасительным судном
Эта девушка из-за кулис.

И со сцены судьбы непутёвой
За рукав потащила меня,
И ушел я, красивый и новый,
Встретить радости нового дня.

...я и не спорю,одержим,-
Идеей видеть в людях радость.
Причем не в наслаждении эта благость,
А радость,что душой вложим.
Что нужен он,как свет наш Божий,
И радость эту Бог наш сложит,
Друг другу с радостью поможет,
И малым деткам и большим...

P.S. Банально видеть одержимого ползущего по стенам,
Воображению предела нет.
Но ищет побогаче сцены,
Накручивая власти цены,
Чужой рукой рисуя тени,
Несет от дьявола привет.

Ты смотришь в окно на кирпичную стену.
Ты созерцаешь кирпичную стену,
Постигая свой Путь в никуда.
Плесень на венах, плесень на стенах,
Плесень на ржавых скрипучих антеннах.
Плесень. Кирпич. Города.

И ты должен уверовать в серые стены,
В вечные, мрачные, тучные стены,
Иначе сущность твою
Растерзают слепые кроты.

Бойся и верь - они уже тут.
Бойся и жди, кроты приползут.
Светлое, Чистое, Доброе –
Только лишь тень на кротовьих когтях.

Но Незнайка уже летит на Луну,
Значит...

На свете есть чудак один
Он очень странный господин:
На улице как бомж одет,
Хотя ему уж двадцать лет!
У нас боятся все его,
Я объясню вам, отчего.
Ведь он, куда бы не пойдёт –
И там несчастье настаёт!
*
Однажды, царь издал указ,
Что будет новый цирк у нас.
А неудачливый чудак
Туда проникнул кое-как!
На арене он стоит,
«Я новый клоун!» – говорит.
«А где же ходит клоун прежний?»
«Он боится – очень нежный!»
«Ладно, шут с ним, ты давай
Льва из клетки выпускай!»
И надо ж было...

Кто не смирился с Родины распятьем
и отделил себя от лжи и сора -
тот восстаёт из тьмы и белых пятен
в годину безвременья и позора.


Зов Октября не предан,не задушен,
свет Октября рождает голос в споре,
он оживает в этих юных душах,
их выводя из тупиков истории.


Кто тюрьмами и пытками не сломлен
и перед палачом не падал наземь,
буржуями не куплен,не прикормлен -
тот революционен и опасен!


Тот новой жизни волчее устройство
в штыки приняв и на корню отринув,
предпочитая...

Смерть - по рождению право,
Дар и Покой для уставших,
И для гонимого Нрава
Эпикурейцев и падших!
Это - паломников веха,
Рай для сознанья индуса,
Суд составных человека
И Назиданье для труса!
Смерть - то уход лишь со сцены
В Божеской Пьесе актёром
Биокостюмной замены
Требует Жизнь в которой...

Не нарушай его незыблемые стены,
Пусть даже он в пустыне и один.
Он в жизни не увидит больше цели,
И без тебя не вспомнит, кем он был.
Не нарушай его покоя сладкой речью,
Наивен он и в сети попадёт.
Тебе со скуки развлечения и встречи,
А он до смерти за тобой пойдёт.
Не нарушай его спокойствия звонками,
Он будет думать, что он нужен и таким.
А для тебя он ветер под ногами,
И завтра он заменится другим.
Не надо называть его любимым,
Не надо комплименты говорить.
Он так привык...

Ну, здравствуй, маэстро, с тобою не виделись вечность.
А ты, я смотрю, безусловно, сегодня в ударе,
Касанием клавиш играешь на струнах сердечных,
И нежность собрал ты, и страсть вместе в репертуаре.

Твоё одиночество так мастерство отточило –
Любим всенародно и признан всемирно, как гений…
А я иногда вспоминаю той музыки силу,
Что в жизни твоей была первой и главной ступенью.

Ты помнишь, маэстро, сплетение душ и мелодий?
Как в нотной тетради рождались друг другу признанья?
Меня до...