Строга

Нет срока давности.
Не сбывшимся мечтам.
Никто их не оставит за порогом..

Голые тётки с экрана.
С сайтов лезет фигня.
Может отдаться соблазну…

Буквы, слова, предложения.
Чарующих символов вязь.
И смысл есть и нету смысла….

Когда нерадостно
И все во тьме,
Иди на свет...

Здравый смысл, как пограничный столб стоит.
Проза жизни скучна.
Нет романтике места…

Шепот деревьев.
Нежные краски.
Здравствуй закат….

Здравый смысл.
Жизненного опыта – ребёнок.
Жаль ребёнка...

Женщина с ликом Мадонны
Смотрит издалека:
Катит свинцовые волны
Северная река,

Высится хмурым надгробьем
Каменная тюрьма.
Холодом, страхом и скорбью
Многих свела с ума.

Красно-кровавы на зорьке
Серые берега.
Хрупкая женщина в горькой
Боли своей строга.

Анна, с глазами Мадонны, -
Господи нас прости,
Грех до сих пор не отмолен -
Это твои Кресты.

Давно я не ищу у жизни смысла.
Его не мне дано найти.
А к истине , пытаюсь лишь стремится.
Стараясь , правды , не предать пути.
А что до правды - правд их очень много.
Она у каждого своя.
Моя ж,давно не так уж строга,
Какой она в дни юнности была.
Когда судил легко и просто,
Ответ на все вопросы знал.
Не задаваяся вопросом:
Кто ж , мне на это право дал?!
Теперь терзаньями за это,
На крест , я , совести распят.
Где вновь ищу в себе ответа:
Когда и в чём я виноват?!

Щурясь, я смотрю на солнце с низа,
И меня сомненье не обманет.
Отыщи мне в чащах парадиза
Тот цветок, что сорванный не вянет.

Все мы смертны, люди и растенья;
Нет средь нас ни вечных ни блаженных.
Мне о нем шептали сновиденья,
О его окрасках совершенных.

Неужель и в насажденьях рая
Нет цветка такого и в помине?..
Но в руке пылает, не сгорая
Сухоцвет, растенье из пустыни.

Что за чудо? Будто только сорван,
Как ясна и строга неизменность! -
Он надежой жизни образован
Вечности...

Не обойти ,не изменить , не избежать.

Того что будет!

Чего то можешь лишь желать.

А жизнь ,расставив всё-по своему рассудит.

А я устал игрушкой быть.

В руках у Бога!

Хочу я сам решать как жить.

А он не хочет отпускать - и воля его строга.

Не обойти ,не изменить ,не избежать.

И не пытайся!

Но нужно жить и не стенать.

А хочешь воли - так с коленей поднимайся!

В лаборатории поэта –
Полночных строк полураспад,
Лучится северное небо
И, облученный, гибнет мрак!

Безумный экспериментатор,
От суеты пустой вдали,
Строкою разрезает «завтра»
И смотрит, что же там внутри?


Разоблаченная Природа
В своих суждениях – строга,
Дождем оплакивает роды,
Как атом, чистого стиха!

Любовь…

Она одна…

Любовь…

Она строга…

Любовь…

Она умрет…

Любовь…

Она же лжет…

Любовь…

Она верна…

Любовь…

Одни слова…

Любовь…

Она обманчива…

Любовь…

Она заманчива…

Любовь…

Она всегда…

Любовь…

Она одна…

Жизнь к одним мягка ,к другим же почему то строга.
Без причины вдруг придавит как клопа.
Где ж мой выбор?!-Иль за нас предрешено всё Богом?
Иль судьбой которая порой слепа?!

Что там выбор?- Выбирать тогда мы можем.
Из чего когда есть выбирать.
И мы выбираем из того что жизнь предложит.
Только выбора последствий мы не можем знать.

Почему один, идя тропинкою обычной.
Вдруг споткнувшись ,даже не упал?
А другой ,вот так же на тропе обычной.
Вдруг споткнувшись ,ногу поломал?!

Почему...

Церковь с голубыми куполами.
Снег ложится плавно на траву.
Брезжат стены редкими столбами
И я мимо очарованно иду.

Гладь окон и золото крестов
Ярко отражают свет.
А на сердце тяжесть в сто пудов,
А на сердце горечь бед.

Золото крестов на куполах
Ярким светом режет глаз.
Стынут слезы на моих глазах,
Стынут, словно льются в первый раз.

Нет не первая любовь,
И не жизненная сила.
Просто стынет в венах кровь
От напастей мощного прилива.

Плачет сердце с раненой душой
И зовет...

Запрягали хлопцы кони,
Лишь остался брат один,
Мамой названный Бенони,
А отцом Вениамин,

Брат Иосифа по маме,
Что Иаков схоронил.
Был Иаков моногамен
И Рахиль свою любил.

Размножаться нощно, денно
Был от Господа указ,
От жены гулять изменой
Не считалось, как у нас.

Не влюбиться невозможно
В сладкий вкус восточных губ.
Обрабатывал наложниц
Папа Карло однолюб.

В старину детей ценили,
Не была мораль строга.
К двум желанным от Рахили
Ещё девять настрогал

Буратин тогда...